Игорь Святкин - Keep out

Дул слабый ветерок, что заставляло задуматься о чём-нибудь хорошем.

– Красиво, да? – обратился Мартин. – Солнце сквозь деревья.

– Такой всплеск красок! Люблю я лето, когда земля в цветы одета. Так хорошо на душе, что петь хочется. Давай вместе, а? «Где-то за радугой так высоко…» Слышишь, подпевай! Поддержи меня!

– Роззи, чего ты так раскричалась? Надо встать по двое.

– Мы и так вдвоем! – резко усмехнулась Розалита. –Знаешь, девушкам иногда нужны цветы. Оглянись на клумбы, хотя бы это здесь не…

«Идиотка, ляпнула несуразицу», – подумала Розалита.

– Нет, вот как они, по ним ориентируйся. Видишь?

– Ах, вот как, ясно. Знаешь, я нашла новую подругу.

– Как ее зовут?

– Эмми. И у неё нет друзей. Грустная такая, скромная, в нашей комнате сидит. Какие-то бестолочи ей песок насыпали на кровать. Убила бы всех!

– Не надо никого убивать, Роззи. Шибко скромным всегда тяжко живется. А исключительные личности любят пошалить, будто это их игрушка. Она позволяет над собою издеваться. А им это нравится. Безнаказанность. Вот если бы она дала им отпор, жесткий контрудар по кишкам, тогда бы все уладилось. Жизнь как жесточайшее испытание. Тьфу, тошнит. Кстати, Роззи, насчет шоколадной фабрики.

– Да, малыш? Решил вернуться в беззаветное детство?

– Да нет. Просто весной я случайно забрел не в тот кабинет на урок и прождал в уборной комнате целый час. Мне было так стыдно выйти. Там у младших была группа продленного дня. Стоял и слушал, слушал…

– Да уж, приятель! Смелости тебе не занимать! – звонко расхохоталась Роззи. – Почему стыдно?

– Там Стронгмэн сидела на уроке, а у меня была возможность получить по геометрии B или С (перевес не в мою пользу). И если бы я вот так вышел посреди урока, то думаешь, что меня бы это приукрасило?

Роззи хохотала без остановки. Она знала, что Стронгмэн считала Мартина рассеянным и, как считал он, поэтому снижала ему оценки, хотя дело было исключительно в его способностях в геометрии.

Погода радовала. Тропа привела ребят на зеленую поляну, освещенную восходящим светилом. Деревья там расположились двумя полосами. За первой полосой проходили оздоровительные тренировки для мальчиков, а за второй – для девочек. Вот такие хитрости. Никто не припомнит, когда эти живые воротца появились. То ли кто-то специально рассаживал, то ли природа захотела в дебрях Вудлэнда нарисовать что-нибудь необычное… В общем, ничего конкретного не скажу. Уточню лишь тот факт, что однажды одному очень сообразительному малому, занимающемуся рекламным бизнесом, пришла идея, как привлечь клиентов в лагерь «Глубоколесье». В восемьдесят четвертом году в пункте «Спорт» было написано: «Занимаясь спортом на территории лесной поляны лагеря «Глубоколесье», вы обязательно почувствуете райское наслаждение от занятия оным там». Звучит красиво, простенько так, со вкусом воздушных ванн. Комментарии излишни. (Не верите? Могу газетную вырезку показать, я такими вещами занимался когда-то.)

– Разделяемся! Мальчики остаются здесь, девочки идут на вторую поляну! – гаркнул главный.

– Где встретимся? – спросила Роззи у Мартина

– Прямо здесь. Как закончится, ждем друг друга.

Розалита пошла с девочками на другую поляну.

«Раз! Два! Три! Закончили упражнение», – командовал тренер мальчиков.

Лес вокруг поляны дышал свежестью. Сосны беседовали о чем-то в поднебесье. Хорошо им. Честная и устойчивая демократическая система. Расти, сколько нравится, говори, что хочешь, и за еду бороться не надо – все довольны. Поправки и реформы не ожидаются. Одно упоминанье о революции заставит их расхохотаться всеми своими иголочками. Не жизнь, а сказка, поэтому и живут столетиями. На ветках красуются темно-коричневые и изумрудные бубенцы – слезы счастья. Сами вечнозеленые – каждый день праздник. Жаль, что порою появляются варвары и грабят их беззащитное доброе государство. Просто так, по собственному хотению. Поэтому среди гущи растительности рождаются лысины – черные, приметные признаки существования человечества. Не путайте лысины с полями! Поля в Вудлэнде это своеобразная беспристрастная рекламная пауза в зеленом сериале деревьев. О них поэты здешние стихи слагают. Марти тоже пробовал сочинять, но не сложилось. Картину представляет, а перелить в смышленые значки-слова не может. А вот у Розалиты бы получилось.

Ну да ладно! Трудно думать, когда тут, на земле, тренер из государства людского с очень нудным голосом что-то лепечет. Подкашивает картину. Мартин выполняет задачи механически. Думает о том, как замечательно жить в стране деревьев. А потом волею стандарта жизни среди подростков из государства людского и, как нам сказали, разумного, начинается обыкновенная болтовня неведомо о чем.