Иосиф Рыбаков - Лучшие рассказы про президента и колбасу. Недетская книжка для детей и их родителей-алкоголиков, а также вечно пьяных нянечек для совместного прочтения

Тогда Синя пошла к судейским. Она решила, что если судья присудит ей по суду батон колбасы, то уже никто не сможет разлучить её с её возлюбленным батоном колбасы. Однако судья не захотел помочь девочке с батоном колбасы. Он объяснил, что судебная процедура, которая в судебном порядке могла бы присудить Сине батон колбасы, стоит слишком дорого для маленькой девочки, которая убежала от родителей.

Тогда Синя пошла на телевидение. Она решила, что если поканючить колбасы на всю страну, то кто-нибудь обязательно угостит. Однако на телевидении не захотели помочь девочке. Ей объяснили, что телевизионный эфир – не место для грустного ребёнка. Круглые сутки необходимо разоблачать врагов народа, а для колбасы совершенно невозможно урвать минутку, если только это не рекламный ролик.

Синя отчаялась и чуть не заплакала. «Последняя надежда у меня осталась», – решила она и пошла к президенту. «Кто ещё сможет помочь ребёнку, если он не сможет? Он должен помочь. Он обязан помочь. Он ведь президент». Так думала девочка.

И действительно, едва завидев Синю в своей детской приёмной, президент тут же достал из внутреннего кармана пиджака огромный батон сырокопчёной колбасы и протянул его ребёнку. «Кушай на здоровье, девочка», – сказал президент, и улыбка озарила его строгое лицо. С этих пор больше никто не видел Синю грустной, потому что она стала верным солдатом президента и позже лично участвовала в исполнении справедливого приговора в отношении своих родителей, когда до них дошла очередь.

Сумасшедший дядечка проснулся в семь часов утра, пошёл в ванную комнату, почистил зубы, посмотрел в зеркало на собственное отражение и подумал: «Я всё ещё не президент». От этой мысли ему стало грустно.

Дело в том, что сумасшедший дядечка очень хотел стать президентом. Так хотел им стать, что вёл себя так, как будто ему это под силу: делал добрые дела, помогал соседям и тем, с кем жил в одном городе. Однако удача никак не подворачивалась сумасшедшему дядечке. Он не только президентом не становился, но его ещё и с работы уволили. Потому что это уж как-то слишком заносчиво и некрасиво по отношению к окружающим – хотеть быть президентом.

Друзья утешали сумасшедшего дядечку, говорили ему, что таких сумасшедших дядечек, как он, очень много, а настоящий президент всего один. Однако от этих слов сумасшедшему дядечке становилось ещё грустнее. «Я же не для себя хочу стать президентом, – объяснял он друзьям, – я для всех детей хочу, чтобы сделать их жизнь лучше». На это друзья печально хмыкали носами и опускали глаза, а некоторые даже мямлили что-то невнятное, из чего слышалось одно только слово «колбаса».

И вот однажды пришло время переизбирать президента. Сумасшедший дядечка начал волноваться. Он хотел, чтобы на место президента выбрали его. Для этого он ходил по улицам, окликал прохожих и просил их: «Проголосуйте за меня, дяденька» или «Отдайте за меня свой голос, тётенька». Однако прохожие отталкивали сумасшедшего дядечку и говорили: «Мы будем голосовать за того, за кого нам по телевизору скажут».

Тогда сумасшедший дядечка пошёл на телевидение. Он решил, что если его по телевизору покажут людям, то тогда, может быть, за него проголосует кто-нибудь и он станет президентом. Чем чёрт не шутит. Однако на телевидении не захотели помочь сумасшедшему дядечке. Они сразу вызвали скорую психиатрическую помощь, и сумасшедшего дядечку увезли в психиатрическую лечебницу, где ему давно было самое подходящее назначение.

Там на сумасшедшего дядечку надели смирительную рубашку, и толстый усатый доктор в погонах стал задавать ему вопросы. Один из вопросов был такой: «Вы когда-нибудь думаете о том, чтобы стать президентом?» На этот вопрос сумасшедший дядечка утвердительно промычал и кивнул. Ответить по-человечески он не мог, потому что ему в рот засунули кляп.

Толстый усатый доктор внимательно выслушал утвердительное мычание сумасшедшего дядечки и записал себе в блокнот: «Это совершенно точно сумасшедший. Его даже не пришлось пытать совсем. Он на первом же допросе сам чистосердечно во всём признался. Теперь я знаю, что мне с ним делать».

Дело в том, что в психиатрической лечебнице как раз оставалась незаполненная камера на четырёх человек. В этой камере находилось всего семь пациентов, но поместиться туда могло никак не меньше восьми. Значит, ещё одно место оставалось не занятым. «Именно это место я и заткну этим сумасшедшим дядечкой», – улыбнулся про себя толстый усатый доктор в погонах и порадовался своей находчивости.