Михаил Панферов - Шоу продолжается

7-8 янв. 2018

СПАРЖА ВОСПРИЯТИЯ

Этим жарким летом в гараже папаши Дуга мы, как сказал бы классик американской литературы 1 1 Кен Кизи (1935–2011), автор романов «Пролетая над кукушкиным гнездом», «Порою блажь великая…» и пр. – один из столпов психоделической культуры 60-х годов. , делали свою вещь. А как сказал бы Дуг, преобразовывали творческие вибрации в чистое психоделическое сознание. Вот он, кстати, Дуг Санчес – чувак с черным хайром почти до пояса и с бородищей как у пирата – хлоп-хлоп по струнам своего баса. Он настоящий гигант духа, хотя иногда гонит так, что вообще никто не врубается. Разве что, под кайфом. Чел за фарфисой 2 2 Электроорган итальянского производства. – рыжий, с усами подковой – это Лэнни. Главная вещь, которую делает Лэнни Хэммонд – это ищет наш тот самый звук. «Чуваки», – говорит Лэнни, – «если мы найдем тот самый звук – девчонки будут выпрыгивать из штанов». Правда, сомневаюсь я, что Лэнни когда-нибудь этот звук найдет: по ходу его больше прикалывает сам процесс. Вон там, за Дугом и Лэнни, – чувак с баками как у Питера Фонды 3 3 (Род. 1940). Американский актер, режиссер, сценарист, снявшийся в знаковых для психоделической культуры фильмах «Трип», «Беспечный ездок» и др. , который наяривает на барабанах, – это Барт Шмулермэн. Единственный из нас, кто учился музыке. Хотел даже в консерваторию, но прочел книжку Тимоти Лири 4 4 (1920–1996). Еще один из столпов психоделической культуры, профессор психиатрии, сторонник психотерапии с использованием ЛСД, автор книг «Психоделический опыт», «Семь языков бога» и пр. и передумал. Барт врубается в такие штуки, как триоли, синкопы и прочая муть, причем частенько этим кичится. Но мы его не бьем: как-никак он тоже наш брат. Вот эта светленькая крошка с микрофоном, вся в цветочках и феньках, – это наша Грейс Слик 5 5 (Род. 1939). Вокалистка группы Jefferson Airplane – автор хита «White rabbit» и др. : Нэнси Резерфорд зовут эту цыпочку, и она, скажу по секрету, еще никому из нас не дала. Ну, и вот это черный парень с гитарой, похожий на Хендрикса 6 6 (1942–1970). Гитарист-виртуоз, левша, считающийся лучшим гитаристом всех времен и народов. , это я: Джонни Хамбэкер. Правда, вместо стратокастера у меня стремное изделие фирмы «Хармони» и играю я хуже, чем «Джаентс» 7 7 Бейсбольная команда. в этом сезоне. Кстати, совсем забыл сказать, кто такие мы. Мы – рок-группа «Спаржа восприятия».

Жарища в гараже невыносимая. Настроение у всех – паршивее некуда. И вот почему: неделю назад Дуг познакомился в баре с одним продюсером из Эл-Эй. 8 8 Из Лос-Анджелеса. Питер Фэйк, кажется, его звали. Само собой, наш Дугги основательно навешал ему лапши, будто «Спарже восприятия» ни «Двери», ни «Лифты» 9 9 Культовые группы из Калифорнии «The Doors» и «The 13 th Floor Elevators». в подметки не годятся, что наша музыка – это прорыв, новое слово и так далее. Дуг – он гнать-то гонит, но уболтать может любого. Вот и этот Фэйк загорелся нас послушать. Наутро ему надо было возвращаться в Эл-Эй, и он оставил Дугу свой адрес в Беверли, чтобы мы прислали ему запись. Сказал: если мы и вправду так круты, нас ждет слава. Когда Дуг нам все это выложил, мы выскочили из гаража и давай его качать, и орать: «Да здравствует мистер Санчес! Наконец-то мистер Санчес сделал что-то путное!».

Никакой записи у нас, конечно, и в помине не было. Мы и песню-то долго не могли выбрать: вся наша трансцендентная вещь вне стен гаража на Черри стрит казалась полной лажей. В конце концов остановились на новой песне Дуга «Неверлэнд». Насчет записи тоже все срослось: приятель Лэнни свел нас со звукооператором студии «Рэйнбоу Эйсид Рекордс». Тот сказал, что за 50 баксов готов записать нам сингл, если мы сыграем с первого дубля. Если нет – будет дороже. Мы уже собирались идти аскать, но тут вмешался Барт. Шмулермэн младший решился на сделку с совестью: ночью позаимствовал кое-что прямо из кассы магазинчика родного папаши, конечно же, побожившись своему Иегове, что все вернет. Теперь, для покорения калифорнийской рок-сцены у нас было все. Вернее, почти все. Не хватало самой малости: уверенности, что мы не облажаемся и не только сыграем песню с первого дубля, но сыграем круто.

В студии нас ждут сегодня к вечеру, и мы репетируем. Буквально из кожи вон лезем, потеем, надрываемся, а выходит лажа. Один Дуг не согласен: говорит, сырой звук – это крик рождающегося в муках бога. Может, оно так и есть, только мне до лампы. По мне, в песне не хватает клевой гитарной партии. Я ее даже слышу у себя в голове, но изобразить своими корявыми пальцами, будь они неладны, не могу. Такая засада. Просто выть хочется: ничего путного мы явно сегодня не запишем, а виноват будет криворукий малыш Джонни. А тут еще эта язва Барт подначивает: «скорее, мол, Вашингтон возьмут красные, чем наш ниггер что-нибудь стоящее слабает». И еще советует, гад: «Джонни, ты же черный – топай на перекресток, продай душу дьяволу, как там принято у твоих соплеменников, метящих в великие блюзмены». Мне хочется его убить тяжелым тупым предметом. Например, изделием фирмы «Хармони». И себя заодно.