Михаил Поборуев - По ту сторону обычного

Молодой побег рос и набирал силу с каждым днем. Ноги-корни крепко вцепились в землю, наполняя ствол соками жизни. Руки-ветви раскинулись почти идеальными окружностями, собирая тепло и свет солнца. Лесные обитатели прятались под ними от дождя и зноя, совы и другие крылатые жители находили отдых на широких сильных лапах. Беспокойные белки сновали туда-сюда, собирая шишки. Иван снова был молод, красив и силен. Вспомнилась незатейливая мелодия, которую пела мама в далеком детстве. Иногда он мурлыкал ее себе под нос. Грибники, деревенские мальчишки и девчонки, пришедшие в лес за ягодами, удивлялись причудливым завываниям ветра в вершинах. Иван был счастлив....

– Петрович, Новый год на носу, а мы без елки. Бери Саньку и Васька в подмогу и давай дуй в лес!

Зимний лес был сказочно красив. Снежные шапки лежали на макушках деревьев, играя золотыми бликами. Солнечный блестящий песок рассыпался яркими искрами, если какая неосторожная белка зацепит хрупкую ветку. Посреди этого великолепия стояла она – лесная красавица. Петрович ни минуты не сомневался в выборе. Санька и Васек завороженно слушали едва различимую песенку ветра. Петрович перехватил топор покрепче и направился к дереву. Песенка испуганно прервалась на полуноте. И нет, чтобы смахнуть снег с пушистых лап… Петрович размахнулся топором да и зацепил большую ветку. Снежная лавина обрушилась искрящимися брызгами, ребята потеряли из виду Петровича. Когда снежная пыль улеглась, Петровича видно не было. Мальчишки перерыли весь снег под елкой, но ничего не нашли. Ни Петровича, ни топора, ни шапки. Ничего не нашли и весной, когда растаял снег.... Петрович объявился в деревне лишь под осень, живой и здоровый. Но какой-то отрешенный, молчаливый. Не долго думая, он собрал вещи, выбросил в пруд топоры и пилы и уехал в город…

…Петрович размахнулся и… белая сверкающая пелена поглотила его. Пелена кружилась, покалывала, падала за шиворот. Она была вездесущей. Она забивалась в нос. Она затыкала уши. Она заполнила рот. Она залепила глаза. Петрович остолбенел от неожиданности. Постепенно кружение утихало, пелена ослабевала, бледнела, таяла. Наконец Петрович смог разглядеть все вокруг. Вот мальчишки копаются под елкой в снегу. Они показались Петровичу какими-то необычно маленькими, как бы где-то далеко внизу. Он хотел окликнуть ребят, но словно ком в горле застрял. Хотел подойти, но ноги не слушались, они будто приросли к земле. Руки… одеревенели??? Ледяной ужас охватил Петровича, он понял, что шевелиться может только тогда, когда ветер качает его ветви…

Зима была долгой, холодной. Но Петрович не чувствовал холода. Он вообще ничего не чувствовал. Паника постепенно ушла, осталось отчаяние. Дни шли за днями, незаметно наступила весна, потихоньку растаял снег. Петрович неожиданно почувствовал как по его … жилам?.. потекли живительные соки. Они наполняли всего его теплом, жизненной силой. Петрович ощутил как ствол становится упругим, как набухают почки, как распускаются литься. Радость наполнила Петровича. Он жив!!! Жив!!! Только никто и никогда об этом не узнает… Эта мысль подавляла, сводила с ума..

Однажды утром Петрович увидел лесничего. Тот помечал сухостой, старые, больные и просто мешающие деревья для вырубки. "Нет, нет, меня нельзя! Я же ЖИВОЙ!!!" Небольшие круглые листочки с зазубринками по краю мелко задрожали от страха… И вдруг Петровича осенило. Озарение было подобно грому среди ясного дня. Он все понял. За осознанием постепенно пришло раскаяние. За раскаянием медленно, со скрипом – смирение. Петрович прочувствовал справедливость всего произошедшего. Отчаяние ушло. Петрович принял свою участь. Теперь он нуждался только в одном – прощении. И лес простил человека. И отпустил…

Алена с трудом провернула ключ. Стальная дужка открылась и древний навесной замок с грохотом упал на деревянные ступеньки. В доме было чисто и светло. Было видно, что домик необитаем, но и не заброшен – все было аккуратно прибрано, вычищено, отремонтировано. Полуденное солнце жарило прямо в окна, отчего было немного душно. Алена открыла окошко. В нос ударил аромат летних трав. Голова немного кружилась от незнакомых запахов и тишины. После городского гула и грохота тишина казалась девушке ватной, глухой, давящей. Алена села перед открытым окном и смотрела на деревенскую улицу. В деревню девушка приехала отдохнуть от городской суеты, тщательно подобрав местечко, где будет тихо, уютно, и по возможности хуже со связью. Ей хотелось хоть ненадолго вырваться из бешеного ритма, набраться сил. Алена сидела у окна, вдыхая чистый воздух и слушая тишину. Ухо медленно привыкало к отсутствию постоянного гула, начинало различать ненавязчивые, ласковые природные звуки. Вот на ветке чирикнула какая-то пичужка. Вот легкий ветерок прошелестел листьями яблоньки. Вот басовито прогудела пчела. Или оса. Или шмель. Алена пока не могла их различить. Немного отдохнув с дороги, девушка решила пройтись по деревне, оглядеться. А если повезет, то и познакомиться с кем-нибудь из местных старожилов. Да так и загулялась до самого вечера. Вернувшись в домик, Алена обнаружила на столе маленькую шоколадку и букетик скромных, но очаровательных полевых цветов. Видимо, это Семен Порфирьевич, хозяин домика, решил сделать приятное своей временной постоялице. Это был сухонький добродушный старичок, который жил сейчас с детьми в городе, помогая им с внуками, а свой домик решил вот сдать хорошему человеку ненадолго. Девушка с удовольствием откусила шоколадку и окунулась в цветы.