Роман Бабаян - Гниль одной компании

– Что с угольком случилось? – Удивленно смотря на еще одного раненного он надевал очки подходя ближе.

– Еврей его подстрелил. – Глеб был резок и прям.

– Мойша, Мойша. Неси мой друг бутылки из буфета, а вы укладывайте его на стол. – Покачивая головой он закатывал рукава на халате, двигаясь к раковине.

Положив Расула на массивный стол, заранее сняв с него простреленную куртку летчика. Им пришлось разрезать футболку, слишком уж плотно она на нем сидела. Алиев оказавшийся в безопасности немного расслабился, боль то приходила то отливала от раненого плеча. Рана оказалась на месте трапеции, то есть мышцы плеча идущей к шее. Закари попал крайне удачно для подобной винтовки и угла выстрела.

– Повезло что ты косой Закари, так бы угробил пацана. – Старик влил в него стакан водки, чтобы немного снять боль и проспиртовать организм. – Пей! Еще? – Болтая головой в знак отказа, старик принял сам.

Спросив у того готов ли он, не дожидаясь ответа опрокинул бутылку ему на рану. Расул хотел кричать изо всех сил, но природная сила и дух заставили его молчать. Изнемогая несколько секунд дагестанец потерял сознание. Шахбазян обработал рану и промыл вокруг, чтобы яснее видеть последствия выстрела из своей же винтовки. Пуля же не задев кости и артерии пробила в нем приличную дыру. Наложив повязку предварительно смазав заживляющими мазями, Алиева оставили в покое подложив под голову подушку и зафиксировав руку.

– Спасибо деда Саша. – Похлопывая его по плечу Тарас благодарил за всех.

– Не за что молодежь. – Улыбаясь ему было приятно слышать это.

– Что с Шамой? – Глеб кивал в сторону баскетболиста.

– У него стабильно тяжелое состояние, ему нельзя пить и есть. Точнее, я не представляю, как ему помочь без квалифицированной помощи. Если ничего не измениться он умрет через пару дней от обезвоживания. – Очень тихо он говорил это Шевченко и Чуковскому, чтобы больной этого ни в коем случае не услышал.

Слова были лишними, больница была захвачена зараженными и надеяться, что войска отобьют ее за два дня при этом восстановив работу было глупо. Внутри себя каждый понимал, что Шамиль скорее всего умрет на этом диване и не узнает, что станет с миром. Вместе с этими мыслями приходили следующие, быть раненым очень опасно, спасти или оказать первую помощь попросту может оказаться некому. Закончив с минутой молчания старик разлил всем по стаканчику. Ребятам нужно было немного взбодриться и это не обсуждалось. Сава осматривал свой гипс и костыли, его все чаще посещали мысли, что он самое слабое звено в команде.

– Я пойду посмотрю, как там бабуля. Пускай идет готовить ужин, а то жрать охота. – Сеня сняв плащ, стал подниматься в верх по лестнице.

Тарас снимал тяжелую экипировку сапера. Глеб отмывал в раковине свою булаву и ватник рыцаря, раздеваться он не хотел, по его мнению так он быстрее привыкнет к весу увеличившемуся при помощи накладок. Закари зарядил патрон в винтовку и сейчас с дедом Сашей перенимал тонкости обращения с ней же. Сеня поднялся на второй этаж, бабуля должна быть в дальней комнате по правую руку от подъема. Пройдя до конца коридора спальня была найдена. Открыв старенькую дверь из комнаты пахло старостью и еще чем-то. Бабуля Григорян лежала под одеялом и лишь ее голова оставалась на поверхности. В полумраке было плохо видно, но казалось, что ее глаза открыты. Подходя ближе он садился на край старой резной кровати аккуратным движением расталкивая старушку.

– Бабуля просыпайтесь, у вас полный дом молодежи которая хочет кушать. Спускайтесь к нам мы будем рады, да и не следует вам одной здесь находиться. – Стараясь не испугать ее резким пробуждением, Арсений был максимально аккуратен в словах и действиях.

Старушка не издавая звуков, медленно поворачивая голову в сторону Сени. Он опешил, свет падающий из-за зашторенного окна отразился в ее кроваво-красных глазах и керамических зубах. Она скалилась и еле слышно рычала. Михайлов обладая отличной реакцией свалился с кровати и быстро перебирая конечностями уползал в коридор. Бабуля вскочила из лежачего положения сразу на две ноги и прыгнула следом с кровати. Ногой прикрытая дверь остановила ее, слышалось, как она брякнула с той стороны.

– Бабуля стала зомби! На помощь! – Поднимая тревогу он упирался ногами в дверь. Удары с той стороны разносились по второму этажу намереваясь вынести хрупкую дверь.

Пробив головой дыру она, как бешенная собака пыталась укусить воздух и сапоги. Увидев сидячего на полу Сеню она плотоядно улыбаясь скрылась в темноте спальни. Секундная пауза, легкие шаги и разбежавшись она врезалась вынося дверь. Михайлов полз не успевая вставать, старуха шла следом. Оттолкнувшись он сделал кувырок через голову поднимаясь на ноги и уже имея небольшую стартовую скорость. Бабка бежала следом, ни о какой старости речи не могло быть. Быстрая, ловкая и не чувствующая боли она спешила за своей жертвой. Снизу слышались шаги подмоги. Сеня развернулся и хотел ударить ее прямой ногой держась за перила лестницы. Старуха-зомби прыгая в полете избежала удара и вместе с ним покатилась вниз. Три метра ступенек тянулись словно километр, зараженная в этот момент в поразительной близости клацала искусственными зубами. Оторвав немецкий офицерский пагон, получив пару ударов локтем в зубы и вгрызшись в торчащий рукав она не отпускала его смотря на свою жертву. Остановившись у первой ступени Глеб схватив бабку за ноги оттаскивая ее в одну сторону. Закари с Шахбазяном, Сеню в другую. Тарас подбежавший следом вместе с Глебом забили ее несколькими ударами. Здоровья в старухе было немного, в отличии от неумолимой жажды убийства. Спустя секунду всё было кончено. Старик стоял на коленях перед последней любовью и беззвучно плакал. Молодежь хотела его подбодрить, но выходило плохо, завернув ее в десяток мусорных пакетов и перевязав скотчем они вынесли ее во двор, чтобы потом Саша мог ее спокойно похоронить.