Лола Роуг - Гемоглобин. Bleed For Me

Интересно, они отдадут ее обратно после дезинфекции или просто сожгут в кремационной печи?

Мне выдали белый махровый халат и белые мягкие тапочки. Наверное, одноразовые. Такие тапочки выдают в пятизвездочных гостиницах.

И меняют каждый день.

На тапочках и халате стояла буква «V» в завитушках. Валентина или «Валентино»? Спасибо, что татуировку на заднице не сделали.

«Рыба» проводила меня к выходу из раздевалки – через светлый коридор к очередным дверям матового стекла. Сдала с рук на руки Клементине – всей в лиловом.

Она улыбнулась.

– Сейчас тебя ждет самое приятное. От того, что будет происходить в ближайшие часы, зависит твоя карьера. Твоя и моя, так что не подведи меня.

– Меня будут пытать? Допрашивать на полиграфе, а я должна буду с честью вынести испытание?

В общем-то, я была готова к этому, если учесть, что эта «организация» сильно смахивала если не на засекреченный объект, то точно на центр подготовки шпионов, а никак не на бордель высшего разряда.

– Нет, – Клементина усмехнулась, предвкушая эффект, который она на меня произведет. – Массаж, маникюр, педикюр, пилинг, парикмахер – в общем, к концу процедур ты должна выглядеть на миллион. Никак не меньше. Просто расслабься и постарайся получить удовольствие.

Я, конечно, постараюсь, но ничего не обещаю…

…Я поняла, что жутко проголодалась, только когда меня усадили в кресло к стилисту.

– Так, чур, в зеркало не пялиться и не советовать мне, что тебе идет, а что – нет! Договорились?

Молодой человек в полосатой сорочке и узких джинсах Дольче и Габбана, которого звали Винсент, повернул меня лицом к себе.

– Делай со мной все, что хочешь, – устало произнесла я.

Честно говоря, меня немного утомили все эти расслабляющие процедуры.

– Расслабься и просто получай удовольствие! – сказал он и хищно щелкнул ножницами.

Они все так переживают за то, чтобы я получила удовольствие. Вероятно, это единственное удовольствие, которое я смогу тут получить. Они-то знают, вот и ценят.

– Так, ну, что тут у нас? – Винсент поднял к глазам прядь моих волос и прищурился. Судя по лицу, он был не в восторге.

– Это «омбре» 27 27 Омбре – техника окрашивания волос, которая обеспечивает переход от корней к более светлым концам. Потрясающе смотрится натуральный цвет волос в сочетание с концами на несколько тонов светлее. , – вяло промямлила я.

– Дарлинг, это все, что угодно, только не «омбре»! – на слове омбре он закатил глаза.

– Угу, вообще-то я парикмахер, – пробубнила я.

Винс как-то подозрительно недоверчиво хмыкнул, теребя мою прядь.

– Серьезно? Никому не говори об этом.

Я открыла рот, чтобы ответить. Честно. Но знаете, в такие моменты ничего остроумного в голову не приходит. И я просто похлопала губами.

Как вуалехвост.

И, разумеется, для Винсента я тут же перестала существовать. Для него остались только мои волосы .

Натуральный цвет моих волос был пегим. В общем, никаким.

И он был идеальным для экспериментов.

В младших классах, как только выглядывало солнце, я выгорала до золотисто-рыжего, и становилась похожей на королеву чирлидеров с легким загаром и веснушками. Но, примерно к Хэллоуину, я снова превращалась в худого бледного червя с черными кругами под глазами, синяками по всему телу и пегой челкой.

В старших классах настало время экспериментов, и кажется, завуч делал ставки, с каким цветом волос я приду на занятия после уикенда.

Именно тогда я довольно близко познакомилась с директрисой и школьным психологом.

И это именно директриса Картер, во время моего «голубого периода» в выпускном классе в очередной раз вызвала меня в свой кабинет, и молча выложила на стол брошюры Мемфисской Школы Дизайна Волос.

В Академию Парикмахерского Искусства New Wave я поступила только через год после выпуска, и мне нравилось там учиться. А главное, я совершенно спокойно могла красить волосы в дикие цвета. И не только себе.

Моей любимой подопытной была кузина Шона, которая была на стиле и «в готике». Я мечтала стать модным стилистом у Келли Озборн, пока все не намоталось огромным вязаным свитером.

В нашей Академии учились только девушки, и нужно ли рассказывать, насколько мы были очарованы каждым новым ухажёром. Вот и я не оказалась исключением. Он был тем, из-за кого проливаются девичьи слезы и разбиваются сердца. О его скулы можно было порезаться, глазами топить лед, а прессом колоть орехи.

И, да, у нас был назначен день свадьбы. А на моем тонком пальце красовалось колечко с камушком приличных размеров.