– Пусть всемогущий Бог… – начал он.
Она жёстко перебила его:
– Брискоу, оставьте в покое Бога. В этом деле он ни при чем.
Он схватил её руку и сжал так, как будто хотел раздавить:
– Обещайте мне, мисс Войланд, что вы сделаете все, чтобы превратить эту возможность в действительность.
– Я хочу это сделать… – прошептала она.
Они сидели рядом молча. Потом она заговорила:
– Я хочу попытаться… должна попытаться… Может быть… может быть…
Он почувствовал, как её надежда становится его надеждой:
– Может быть! – воскликнул он. – Несомненно, несомненно! Если бы только вы твёрдо захотели! У меня нет ни малейшего представления, в чем дело, и я не хочу вас ни мучить, ни настаивать. Только это должно касаться других людей – не так ли? Так нет на земле человека, который бы при таких обстоятельствах отказал вам, вам, мисс Войланд, в своей помощи.
Она посмотрела на него, усмехнулась.
– Один есть. Тот, которого вы сегодня послали в Европу.
– Что? – воскликнул он. – Этот немец? Этот господин Оли…
Она кивнула головой.
– Олислягерс – его фамилия. Ян Олислягерс, мой кузен. Здесь, в этом самом помещении, он сидел со мной всего полчаса тому назад.
Брискоу вспылил:
– И он сказал вам…
Она перебила его:
– Нет, нет, он ничего не сказал мне. Он обещал вам молчать и держит слово. Никто не мог бы из того, что он говорил, понять, с какой целью он едет в Европу, никто, кроме меня.
– А вы, мисс Войланд, – воскликнул Брискоу, – сказали ему тогда, что речь идёт о вас?
Она покачала головой:
– Нет, нет! Ни от вас, ни от меня он не знает имени обречённого на убой ягнёнка. Но вы не могли сделать лучшего выбора. Мой кузен Ян не успокоится, пока не отыщет дом, где живёт мясник.
Его охватил озноб:
– Вы нашли настоящие слова, мисс Войланд, – сказал он. – Ещё один вопрос хотел бы я вам задать. Вы как-то говорили, что были замужем? И он ли это, от кого зависит та… та возможность?
С минуту она колебалась, затем сказала:
– Не хочу от вас скрывать, Брискоу. Я никогда не была за ним замужем, но была однажды его любовницей. Это было очень давно, почти двадцать лет тому назад! Вы догадались верно: он один может отговорить меня.
– А если он ничего не сделает? Если он вас отошлёт?
– Тогда я должна буду пойти другой дорогой.
Он не сдался, сделал последнюю попытку:
– Ещё одна просьба к вам, мисс Войланд. Клянусь вам, что буду действовать согласно вашей воле. Только обещайте мне ничего не делать, не отдавать себя там никакому мяснику прежде, чем я не буду иметь возможность ещё раз говорить с вами.
Она протянула ему руку:
– Это я вам обещаю. Но уверены ли вы, что тогда вам удастся то, что не удалось теперь? Ради вас я хотела бы этого, Паркер Брискоу, и, кто знает, может быть, ради меня самой…
* * *
Апрельское солнце сияло над Манхеттеном. На огромном паровом пароме Гвинни стояла рядом с Тэксом Дэргемом. Они переезжали через Гудзон в Гобокен, чтобы попрощаться с Эндри Войланд. Несколько дней тому назад Эндри заговорила о своём отъезде. Гвинни вся сжалась, но выказала себя храброй. Каждый день она приходила в «Plaza», но того взрыва, которого опасалась Эндри, не произошло.
Тэкс тащился с гигантской коробкой. Это был его подарок к отъезду.
– Держу пари, что это пралине! – воскликнула Гвинни.
Тэкс подтвердил:
– Самая большая и самая дорогая коробка, которую только можно было достать, – сказал он с гордостью.
Она взяла пакет, взвесила его обеими руками:
– Фунтов двадцать? – спросила она.
– Двадцать пять! – воскликнул он.
Она оглянулась кругом и увидела позади себя женщину с мальчиком и двумя маленькими девочками. Тотчас подбежала туда, Тэкс – за нею.
– Вот, – сказала Гвинни мальчику, – вы можете целый год есть шоколад.
Она поставила пакет на скамейку, Тэкс в отчаянии схватил его.
– Оставь! – крикнула Гвинни. – Если бы я не нашла детей, я бы твои дурацкие пралине выкинула в Гудзон.
– Там есть ещё кое-что, – забормотал он, – это я возьму.
Он отвязал большой, твёрдый пакет в конверте, привязанный к низу коробки.
– Скажи, пожалуйста, Гвинни, почему я не могу подарить мисс Войланд пралине? Все дарят пралине всякому, кто уезжает в Европу.
Гвинни покачала головой.
– Уже шесть месяцев, Тэкс, ты, знаком с нею и не знаешь даже, что она никогда не ест шоколада. – Она продолжала, взяв жёлтый конверт. – А что у тебя тут за глупость? Быть может, ты хочешь подарить ей свою фотографию? Она, конечно, будет очень рада!
Читать дальше