Владимир Щербаков - Казанский Апокалипсис

– Нет. Мы через окно.

– А если они нас примут за врагов и убьют?

– Ты же не боишься смерти?

Лиса возмущенно замолчала, но это были её слова. Поэтому девочка перестала задавать вопросы, правильно поняв намёк. Она доверяла Крис, несмотря на разногласия, которые между ними возникали. Крис для Лисы стала своей, почти родной, и девочка считала её и Тимку своей новой семьей. Даже если сама не всегда могла это признать.

Тем временем Крис нащупала потайной вход в дом. Она отодвинула бетонную загородку, пропуская вперед собаку и Лису. Затем уже зашла сама и задвинула загородку на место. Они оказались между внешней и внутренней стеной, здесь было темно и сыро. Но Крис знала, куда нужно идти, поэтому темнота её не пугала. Она провела рукой по внутренней стене, чтобы пальцами найти рукоятку. Нашла. И ударила по ней шесть раз.

Сначала ничего слышно не было, но через минуту тяжелая железная дверь с трудом поддалась во внутрь дома.

– Камаро? Что ж не Мустанг-то? – молодой мужчина подал руку, чтобы девушка могла забраться. Но Крис вперед подтолкнула Лису, а потом уже зашла сама. – Ой, да ты не одна! Собака? Как хорошо, что и они выжили! У нас вот только две кошки, да и то сколько искали.

– Здравствуй, Саша. Как у вас дела?

– Да всё так же. Проходите, покормим вас. Вы же ненадолго?

В коттедже жило сейчас одиннадцать человек. Александр, который встретил гостей, считался у них за главного. За столом сидело только четверо: старая женщина, двое подростков и сам Александр. При виде гостей они замолчали и некоторое время их рассматривали.

Крис и Лиса задержались здесь ненадолго. Александр рассказал, что у них всё идёт хорошо, под контролем держат десяток мелких домов, в которых можно будет устроить лагерь, если вдруг сюда кто-то явится из города.

– Сейчас не страшно. Зимой будет страшно.

– Страшно? – насмешливо переспросил один из подростков. – После всего, что случилось?

– Всё, что случилось, унесло жизни наших родных и друзей, – в голосе Крис слышались металлические нотки, – а зима будет касаться наших жизней. И, Саша, вот ещё что. Если вдруг городские придут… Они не обязательно придут с миром. Нам пора.

– Куда вы теперь?

– В Казань. Хотим очистить пару домиков от зомби. Это желание Алисы. Потом… если всё будет хорошо, вернёмся в эти края. Из всего, что я видела, здесь самые спокойные места.

– Или самые мертвые.

– Везде мертво.

На этом разговор закончился. Вышли гостьи так же, как и пришли. Через тот же ход. И уже через пару минут автомобиль мчался по неровной дороге, не обращая внимания на ямы и выбоины, которых здесь было не счесть.

– Как их много! – воскликнула Лиса, прижимаясь к грязному стеклу машины. – Они нас не догонят?

– Они же пока не умеют летать, – фыркнула девушка, резко выворачивая руль. На тротуаре остались черные следы от резины. Камаро мчался по улицам города, иногда подпрыгивая на трупах, когда объехать их совсем не представлялось возможным. Это гонка привела их на Профсоюзную улицу, недостаточно широкую, чтобы можно было легко здесь маневрировать. Хотя все познается в сравнении.

Вдруг Крис выругалась и резко затормозила, послышался визг тормозов. Лиса вскрикнула, а Тимка залаял.

– Откуда такая паника? – выдохнув, спросила Крис. Она смеялась. Остановиться пришлось из-за поваленного электрического столба, который объехать на скорости в 100 км/ч ей не казалось возможным.

– На всякий случай, – мрачно отозвалась Лиса и оглянулась. – Мы так и будем тут стоять? А если тут еще одна стая будет? Как та, которая только что отстала?

– Не только что, а… – но договорить Крис не успела, потому что недалеко от них раздались выстрелы.

– Люди?

Крис молча кивнула.

Запись с диктофона, обнаруженного в заброшенной квартире

18 июля, 11:00

Я вернулся домой (забавно, я это место уже стал называть домом…) через несколько часов после того, как «прогулялся» по улицам умершего города. Картина, открывшаяся мне, не была приятна… Впрочем, об этом я уже говорил.

Память… Забавная это штука. Я вспоминал тех, кого видел в фотоальбоме в квартирном сейфе. Я вспоминал своих родственников и друзей, которые теперь неизвестно где находятся… Я искренне надеюсь, что не встречусь с их остатками и не буду вынужден выстрелить в них.

Память – она сродни любимой девушке. Вроде бы она с тобой и в то же время, живёт собственной жизнью, в которую вмешиваться совершенно не стоит…