Кристина Воронова - Источник неприятностей – 3

Ничего. Вроде влюблена и счастлива. Может и замуж собирается. Кстати, ей предложили место Авраама Жестокого – он ведь окончательно ушёл на пенсию, после того, что мы ему устроили. Он же получил то, что любовно готовил для нашего Леопольда. И лишился магии.

Как классно, Алла – предводитель серых магов! – зло и цинично выкрикнула Ника. – Поздравляю! Она достигла вершины своей карьеры. Поэтому и не звонит, и не пишет – куда нам, рядовым магам, до гения!

Мрия не отозвалась, только медленно продолжила своё восхождение наверх.

Немного смущённая своей вспышкой (“Ей и так хреново, а я ещё и лезу со своими истериками!”), Никапродолжила спускаться вниз, на кухню.

Кухня выходила на прекрасную веранду, откуда открывался просто-таки сказочный вид. Чрезвычайно умиротворяющий. Впрочем, не надеясь только на вид, онаналила себе успокаивающего чая из кувшина, предусмотрительно поставленного то ли Мрииной бабушкой, то ли мамой. Затем ведьма развалилась на плетеном кресле и закурила кальян.

Постепенно умиротворяющее ощущение охватило её. На душе стало спокойно – и немного пусто, так бывают, когда из дому уходят очень шумные, но чрезвычайно дорогие гости. Впрочем, её гости не ушли, а, кажется, остались на ПМЖ. Не то, чтобы она возражала. Ей было даже приятно, что эльфийская семья признала, что её мирок более защищённое место, чем эльфийский лес. Пусть и не такое красивое. Хотя с этим тоже можно было поспорить.

Никане хотела ни о чём думать, но мысли сами собой текли в голове.

“Я была неправа – я всегда почему-то считала, что мне кто-то чем-то обязан. Только за то, что я была настоящим другом, никогда не бросала в беде и всегда помогала, как могла. И была готова отдать всё, вплоть до денег и жизни. И считала, что другие люди должны вести себя так же. Что таковы правила игры. Но я забыла, что правила этих игр я не устанавливаю. Человек имеет право на своё мнение и на свою судьбу. Но, чёрт возьми – надеюсь, черти сообразят, что я это несерьёзно – как обидно, когда тебя выкидывают, будто сломанную или надоевшую игрушку. И находят себе другие игрушки. И другие игры!”

Возле неё, на соседнем плетёном кресле, материализовался Леопольд. Мрачный и унылый. Он тоже страдал и скучал по Алле.

Впрочем, это был № 1, а он часто страдал ипохондрией.

Ну, как там дело? Ты его завершила? – спросил он совершенно равнодушным голосом и с каким-то деревянным лицом.

Да. Я нашла её. И убила. Собственной магии в ней не было, ведь ты это хотел узнать? Только чужие чары. Она была пустой.

Ага, – вяло кивнул он и потянулся за кувшином со спасительным напитком – лечащим от любой горести.

“Кажется, в этом доме скоро начнут литрами выпиватьэтот чай!” – подумала Ника, а вслух сказала:

– Сиди! Я сама тебе налью. Ты ведь мой шеф.

Леопольдпокивал и, дождавшись, пока она нальётему чая в громадную кружку, начал медленно смаковать его, явно не чувствуя вкуса.

Значит, магии в ней не было, – протянул шеф задумчиво. – Интересно. Надо бы с моим двойником это обговорить. Впрочем, у него устойчивое мнение, что эта девица – самозваная Елена Прекрасная – чьё-то искусное творение. Кукла, короче.

Я тоже так думаю, – покивала Ника, стараясь изобразить умный вид. – Только почему создатель этой куклы дал мне возможность убить её?

А вот этого я пока не знаю, – с сожалением протянул Леопольд. – И мой двойник тоже. Но мы что-нибудь придумаем.

А что теперь делать мне?

Пока мы все будем ждать… Следующего хода неуловимого кукловода. Думаю, скоро начнут пропадать и погибать маги.

Очень мило, – её передёрнуло. – И мы должны просто просиживать задницы и ждать? Чёрт возьми – шучу, шучу! – скоро от постоянно сидения у меня задница станет плоской!

Ваш тандем с Аллой был чрезвычайно удачливым, – задумчиво, стараясь говорить отстранено, заметил Макс.

Ага, нас ещё прозвали “источником неприятностей”, – грустно улыбнулась она. – Это что, намёк, что без Аллы я и своей зарплаты не стою? Можешь её понизить, если тебе станет легче.

Да нет, я думаю повысить – теперь тебе придётся работать за двоих. Его голос прозвучал холодно, официально, меланхолически. И произвёл эффект упавшей на шею гильотины.

Что?! Что ты хочешь этим ска…

А то – что Алла уволилась. Вот так. Ей больше с нами не интересно, – лицо Леопольда скривилось, став по-настоящему демоническим. – Если не веришь, я могу тебе прямо сейчас показать её заявление об уходе.

И.... Куда она теперь?

Хоть в задницу! – с горячностью вскричал мужчина, так похожий на молодого Алека Болдуина. – Мне всё равно! Мне это совершенно безразлично!