Сергей Зюзин - Мертвецы из инета. Книга вторая. Нашествие мёртвых

–

Так вот, – переведя взгляд на неё, продолжила Оксана, – сейчас та игра запущена на её родном сайте в Интернете и продолжает пакостить оттуда. И при этом что-то на том сайте не даёт её выключить. А Славик в инете как рыба в воде! Он обязательно придумает, как её остановить. Ведь правда, Слав?

С последними словами Оксана повернула к Славику лицо, на котором застыло выражение безграничной надежды,.

А тот… Для него всё только что услышанное было, словно ушат холодной воды на голову. Однако, увидев умоляющее Оксанино лицо, он не посмел возразить.

–

Ну, я попробую… – только и смог он тогда, правда, проговорить.

И тогда Оксана, видя недоумение Славика, от волнения немного сбивчиво, стала рассказывать теперь только ему обо всём, что на этот раз приключилось с участием жуткой бабкиной игры. Не забыв упомянуть и о том, что после выходки Жорика, в ней не получалось, ни в ноутбуке, ни на её «родном» сайте, воспользоваться кнопкой «Вернуть». Хоть кое-о-чём из всего этого она ему уже поведать и успела. Только что. Про саму же игру и о том, что произошло из-за неё в прошлом году, раньше много раз рассказывала.

* * *

После недолгого рассказа Оксаны все четверо какое-то время сидели, словно набрав в рот воды. Накрывшую их тишину нарушали лишь раздававшиеся, то там, то здесь, поодаль самые разные звуки, свидетельствующие о не прекращавшемся нашествии на город покинувших свои могилы мертвецов, да доносившийся с середины крыши плач на что-то там присевшей Эллен, в перерывах между рыданиями всё продолжавшей и продолжавшей набирать в своём телефоне какие-то номера и куда-то звонить.

Славик, для кого, в общем-то, больше всего и был предназначен рассказ его девушки, пока ничем своих мыслей не выдавал. Сидя на своём ящике, он так склонил голову вперёд, что лица его почти не было видно, а поэтому даже догадаться, о чём он в те мгновения думал, было невозможно.

Каждый из них сидел на своём ящике, уже едва не стуча зубами от пробиравшего до самых костей утреннего холода. Но ни Оксана, ни её мама, ни дядя Серёжа, в ожидании хоть какой-то реакции Славика на Оксанин рассказ, просто не решались нарушить окутавшую их тогда со всех сторон относительную тишину. Славик же, похоже, ничего вокруг себя в тот миг просто не замечал…

Вдруг, совершенно неожиданно, установившееся там затишье нарушили какие-то, послышавшиеся из-за парапета, звуки. Сухие, хрипящие, отдалённо напоминающие человеческий голос, они стали доносились из-за края крыши именно в том месте, где на неё выходила пожарная лестница. В рассудках у всех четверых ослепительной молнией тут же вспыхнула страшная догадка. Вспыхнула и до дрожи испугала.

В тот же миг все четверым стало совсем не до того, о чём только что рассказала Оксана. Вскочив на ноги, они бросились к парапету и выглянули вниз. И от увиденного за краем крыши их бросило в дрожь – по лестнице, цепляясь за неё жуткими руками, на которых засохшая и растрескавшаяся мягкая плоть местами даже не прикрывала почерневших в могиле костей, к ним быстро, что-то громко приговаривая, взбирался «живой» мертвец! Карабкаясь, жуткий выходец с того света запрокинул голову назад, словно желая во всей красе показать свою отвратительную и страшную полуразложившуюся и иссохшую рожу. Или спрятать видневшийся на его макушке ужасающий пролом черепа, вместо которого в глаза теперь бросались впавшие и высохшие, с изъеденными гниением веками, глаза, над которыми уже не было ресниц, изрытые разложением останки носа, сквозь которые проглядывала чернеющая за ними пустота, крошащиеся, но ещё держащиеся на таких же почерневших высохших дёснах зубы, почти не прикрытые полусгнившими и как-то странно натянувшимися губами…

Внизу за мёртвым «гостем» виднелась разложенная, невесть где им раздобытая стремянка, благодаря которой тот смог добраться до низа пожарной лестницы…

Едва увидев лезшего к ним мёртвого, все четверо в страхе отпрянули от края крыши назад. Их одинаково побледневшие, как мел, лица сразу «рассказали», что стало в тот миг твориться на душе у каждого. Что им было делать?. Убегать некуда. Отступать ни на шаг нельзя, ибо дать монстру взобраться на крышу было равнозначно самоубийству. Оставалось, похоже, только одно – драться…

Первым пришёл в себя дядя Серёжа. Сумев не поддаться переполнившим в тот миг и его тоже эмоциям, он подобрал лежавший неподалёку железный багор с пожарного щита и хладнокровно проговорил:

–