Сергей Зюзин - Мертвецы из инета. Книга вторая. Нашествие мёртвых

У самого первого из приближавшихся по аллее незнакомцев голова была наклонена вбок. И теперь бедняга-сторож с ужасом разглядел, из-за чего. Она была наполовину отрезана! Свесившись набок на уцелевших жилах и мышцах, словно нарочно раскрывая страшную рану в ещё державшей её шее, она зловеще покачивалась при каждом шаге своего хозяина!

Запаниковав, Захарыч метнул взгляд на ещё одного из оказавшихся ближе остальных кошмарных типов, – тот как раз выбирался к воротам из-за кустов сбоку. И его внешность оказалась не менее ужасной. Вернее сказать, её, – судя по одежде и длинным волосам, это была женщина… Её иссохшие лицо и шея были грязно-зелёного цвета, наполовину высыпавшие седые волосы, жидкими прядями свисая по бокам, почти не прикрывали отвратительных, изъеденных гниением и таких же высохших ушей. Глаза… Те оказались какими-то смятыми и полностью тёмными, а веки на них – это хорошо получилось рассмотреть, – неестественно оттопыривавшимися и похожими на скомканную и потом не до конца распрямленную, местами надорванную грубую бумагу. Такими же «скомканными» были и щёки, и подбородок, и шея… Нос казался изъеденным червями, особенно ноздри. То же самое было и с губами, сухими полусгнившими лохмотьями обрамлявшими раскрытый рот, почти не прикрывая в нём искривившихся рядов почерневших крошащихся зубов. Последние как будто охраняли жуткую непроглядную пустоту между ними…

Захарыч почувствовал, как его прошибло холодным потом, который тут же пропитал одежду. Что-то похожее ему доводилось видеть только в фильмах ужасов, но даже в них подобное было абсолютной ерундой в сравнении с тем, что приближалось к нему сейчас. Ибо последнее было реально. И теперь абсолютно все сомнения относительно того, кто наступал с кладбища, отпали напрочь! Это были самые настоящие, непостижимо как ожившие, мертвецы!!!

Так вот почему многие из них поднимались с земли! Они просто вылазили из могил!

Страх ещё больше сковал всё тело Захарыча. Теперь он не давал ему даже нормально дышать, не говоря уж о том, чтобы хоть что-нибудь делать для своего спасения. Предательски не могли бежать ноги, сделавшись вдруг тяжёлыми, словно были из свинца, и непослушными, будто оказались из ваты. Безвольно повисли вдоль туловища руки…

Между тем, к главным воротами высыпало всё больше и больше кошмарных мертвецов. Просовывая свои мёртвые руки между железных прутьев, они тянулись к к отошедшему совсем немного Захарычу, стремясь ухватить его хоть за что-нибудь. А какие-то из них уже карабкались на ворота…

–

Открой нам! Открой! – хрипящими голосами выкрикивали те из покойников, у которых ещё было чем издавать голос.

До носа Захарыча от облепившей ворота нечисти донеслась нестерпимая вонь сырой могильной гнили и разлагающейся мертвечины.

–

Так вот как у вас там воняет, – проговорил он чуть слышно, поёжившись в своём тёплом тулупе.

Тут, может, и не совсем вовремя, ему вспомнилось, как год назад их город будоражили слухи о поднявшейся из могилы бабке. Как он, безусловно во всё это поверив, тогда твёрдо решил с работы на кладбище уйти. Да только что-то потом засомневался, – куда б его ещё взяли, в предпенсионном-то возрасте? Потому и остался, в надежде потихоньку доработать. Доработал.

Отступив ещё на несколько шагов и оглядевшись, Захарыч с трепетом увидел, как немного в стороне несколько «обитателей» кладбища перелезли через забор и теперь странной ковыляющей походкой спешили к нему. Это вмиг отвлекло его от мимолётного раздумья, заодно подстегнув и будто задремавший инстинкт самосохранения.

И в следующий миг, всё-таки найдя в себе силы пересилить страх, он со всех ног бросился оттуда прочь.

А на только что брошенном им погосте из разверзнувшихся могил всё вылазили и вылазили похороненные в них покойники…

Глава 1

ЗАЧЕМ ТЕБЕ ЭТОТ КОШМАР, МАМА?

Жорка опять валялся на её постели, – она снова была смята. Опять забегал домой перед какой-нибудь из своих тренировок. А валялся, небось, как всегда, просто Оксане назло, его-то собственная кровать стояла здесь же.

Как надоел уже этот идиот! С досадой поправляя постель, Оксана сердилась на своего двоюродного брата. С тех пор, как Кротовы поселились у них с мамой в квартире, вообще не стало никакого покоя! И, что возмутительно, сказать-то ему ничего нельзя. Сразу наябедничает своей мамаше, и тётушка такой скандал закатит, мало не покажется! При мысли о тётке всё настроение, которое не было испорчено даже пакостью Жорика, напрочь пропало, и все остальные мысли потекли в одном, общем для них, русле, названием которого было уныние. Почему? Да потому что тётушка уже Оксану достала. Самым натуральным образом.