Адам Нэвилл - Судные дни

Он так резко сунулся к Кайлу, что тот отступил.

– Не смей ржать. Не смей, сука. У меня больше не осталось чистых шмоток.

Чистыми они, впрочем, не были. Халат оказался таким грязным, что распоследний бродяга не рискнул бы напялить такие зловонные обноски. Гонал добрался до самого дна своего гардероба. Остальная одежда кучей лежала на полу грязной кухни, которую Кайл миновал по пути к запертой двери. Свет просачивался со всех сторон дешевой некрашеной доски, которой как будто временно заставили дверной проем после шумной вечеринки.

– Эта сучья наркоманка снизу ответила на звонок? – спросил кротообразный человечек через плечо, пока они быстро шли по полутемной квартире.

– Нет.

– Даже она, – он посмотрел на гостя дикими глазами.

Кайл не понял, что Гонал имеет в виду, а объяснить тот не потрудился. Сгорбленный карлик пробежал через неосвещенный холл и нырнул за дверь.

Ступая между пивными банками, серебристыми лотками из-под готовой еды, картонками из-под жареной курицы, пропитавшимися жиром, и пустыми коробками из-под пиццы, Кайл, заслонив рукой глаза от яркого света, последовал за негостеприимным хозяином.

– Ты что, в сарае родился? Дверь закрой!

Кайл повиновался и застыл на липком полу, смотря на стены, полностью покрытые газетами. Даже полочка была заклеена страницами из «Авто трейдера». На месте их удерживал малярный скотч. Около дюжины Максовых светильников с имитацией дневного света было подключено к автомобильному аккумулятору.

– Они сожрали проводку две недели назад.

Крошечные глазки Гонала поблескивали из-под заляпанных пальцами стекол.

– Они были тут вчера, сволочи!

Кайл вздрогнул. На журнальном столике валялись открытые пачки кофеиновых пилюль, а еще всякие лекарства. Диазепам, ксанакс, валиум. Из пепельницы торчали окурки «Бенсона и Хеджеса» и косяков.

Увидев квартиру, Кайл как-то сразу растерялся и даже не смог себе объяснить толком, зачем пришел. Впрочем, состояние комнаты уже дало ему ответы на все вопросы. Здесь шел последний бой. А еще тут все пропахло потом, мокрыми газетами, выдохшимся пивом, сигаретным дымом и гниющими куриными крылышками, Кайлу на мгновение даже захотелось, чтобы Бешеный Стретэм вышел из-за телевизора и откусил ему нос. А потом в его воспаленном разуме вдруг возникла картина того, как он сам держит столь же отчаянную и бесполезную оборону в собственной квартире.

– Ты бы подался на премию Тернера, Малькольм. Точно победишь.

– Если ты пришел ржать, вали отсюда!

– Я только что был в Сиэтле и готов поспорить, что видел там примерно то же самое, что тут у тебя под газеткой, – Кайл кивнул на стену за большим кожаным диваном.

– Марта! Ты к Марте ездил!

– Вчера. А сегодня вернулся.

Гонал осклабился:

– Вот чего ты приперся. Бедная бабка. – Он, казалось, искренне огорчился, что было для него странно.

Кайл задумался: может, он просто недооценил человека, который в жизни казался еще омерзительнее, чем на экране, и все его поведение было всего лишь показухой?

Кайл двумя пальцами поднял визитную карточку:

– Она дала мне твою визитку. Я не знал даже, что Макс и тебя нанял. Она рассказала.

– Да, началось все нормально, а потом покатилось. Он злой. Реально злой. Этот ублюдок все начал. Ты знал? Тогда еще, в шестидесятых?

У Кайла не было сил спорить с интерпретацией Гонала.

– Когда это началось? Эти… визиты?

– За день до того, как я все бросил. Типа месяц назад, что ли. С этим ниче не поделаешь. Только лампы Макса. И дневной свет. Они его не любят. – Гонал посмотрел на потолок и закричал, – Суки!

– Это я и сам знаю, Малькольм.

Тот схватил Кайла за рукав своими пухлыми пальцами:

– Они преследуют меня по ночам. Даже на улице. От них не скрыться!

На улице? Такого с Кайлом еще не случалось, и ему очень хотелось верить, что у Гонала просто разыгралось воображение. Но…

– Ты ее видел? Марту? Когда она ушла? Снял?

– Что?

На мгновение Гонал словно растерялся, а потом заулыбался:

– Так ты не в курсе, что ли? Да? На самолете летел?

– Что?

– Она померла. Утром в интернете читал.

Кайл плюхнулся на диван, прямо на мусор, и уставился на телепрограмму недельной давности, прилепленную на стену.

– Эй, осторожнее! Там мои пленки.

Кайл оглядел диван и бормотнул:

– Извини.

– Глянь, – Гонал подбежал к столу у окна, где мерцал экран ноутбука.

Он читал про Кайла в википедии. Скорее всего, начал искать информацию о нем сразу после первого звонка, но сейчас шустро свернул страницу. На рабочем столе красовалась его собственная фотография в обнимку с Тревором Брукингом на фоне стадиона «Болейн-Граунд».