Адам Нэвилл - Судные дни

– И как же ты до него доберешься?

– Чет разорен. Он стал банкротом после развода и выплат по судебным искам. От него уже ушли повар, тренер и врач, когда им перестали платить в начале года. В этом месяце надежный источник сообщил мне, что служба безопасности тоже не выходит на работу. Его телохранитель уволился неделю назад. Так что пришло время нанести удар. Чету недолго осталось. Не больше года. В этом году он дважды попадал в больницу с пневмонией. Его может убить любая инфекция. Пришла пора переселяться в новое тело, иначе у него не останется сил. Уверен, что последние два года Чет готовил усыновленного ребенка к переходу. Практиковался, пока его тело разрушалось. Именно поэтому он снова призвал Кровавых друзей. Ему пришлось ускориться; как только Чет узнал о том, что болен, он сразу избавился от жены, которая была необходима для усыновления. Ты, наверное, слышал про споры из-за опеки. Он выиграл, заплатив ей, к тому же заставил забрать иск, угрожая обнародовать видеосъемку с наркотиками. На которые именно Чет ее и подсадил. Он ни перед чем не остановится ради своих целей. Он хотел остаться один с ребенком.

– Значит, мы ворвемся в дом и убьем смертельно больного человека?

– Хотелось бы мне, чтобы все было так просто. Сестры Геенна и Беллона – куда более опасные враги, чем наемные охранники. А еще тигр.

– Что?

– У него живет бенгальский тигр. Остался с сытых времен. И еще змеи, как мне говорили. Смертоносные твари, – Макс улыбнулся: – Как это символично! Наше предприятие не лишено риска.

– Опять это слово, Макс. «Наше». Я почти согласился, пока не услышал про тигра. Я выхожу из игры. Кстати, а где Айрис?

Казалось, Соломона совершенно ошеломил отказ Кайла.

– Айрис?

– Женщина, которая приносит тосты и пирожные. Утром она была здесь.

– Ты меня, вообще, понял?

– Я собираюсь найти своего друга. С полицией.

– Катерина пытается переселиться в новое тело, Кайл! Сейчас она еще способна на это! Пока ее нынешнее тело не умрет. У нее есть ребенок. Мы знаем, что с ней живет ребенок. Надо его спасти!

Кайл потянулся к замку:

– Пусть этим займутся социальные службы.

– Если ты мне не поможешь, ребенок умрет. Я умру. Ты умрешь. Кайл, ты даже до утра не доживешь, кретин! – Макс стукнул тростью об пол. – У нас есть доказательства. Пора снять финальную сцену. Ты что, не понимаешь? Фильм почти готов.

Кайл вышел и потянул дверь на себя:

– Нет, нет и нет.

– Ребенок, Кайл! Ребенок!

Кайл закрыл дверь.

Из-за нее послышался крик Макса:

– Ради всего святого, не выключай свет!

Вест-Хэмпстед, Лондон.

25 июня 2011 года. 3.30

– Эй! Куда дальше?

Кайл проснулся, вырвался из сна, полного лающих детей с измазанными сажей лицами. «Только не меня», – молил он, а они бежали за ним, преследуя то, что у них забрали. Он сел. В голове таяли остатки образов: черные здания под желтым небом, крики с бойни. В панике огляделся. Такси. Он снова сидел в такси. Помотал головой, просыпаясь, и вытер подбородок.

– Здесь остановите.

С трудом вылез наружу. Кайл умирал от голода, устал, от резкой смены часовых поясов чувствовал себя так, словно его контузило, а все тело ломило, как при гриппе. Просыпающийся мир казался сюрреалистичным. Стоя на короткой дорожке, ведущей к двери дома, он посмотрел на свои темные окна. Он не закрыл занавески, когда уезжал. А когда это было? Утром того дня, когда они с Дэном улетели в Америку. «Так давно». В другой жизни. Уже небезопасной, но все равно лучше нынешнего подкрадывающегося ужаса. Стоять было тяжело. Груз того, что он потерял, того, что мог потерять, и того, что узнал, давил на плечи, серпом изгибая позвоночник, и Кайл неподвижно стоял на пороге дома, куда не хотел заходить. Моросил дождь.

Нужно открыть дверь. У него есть дела. Написать новые указания для монтажера. И вставка: последний фрагмент документального фильма, до выхода которого он вряд ли доживет. Но кино попадет в главный кинотеатр новой эпохи: на нерегулируемый рынок, где толкутся миллионы нарциссов, на дикий запад лжи и мошенничества, в бесконечное море пиратства, на гигантские выборы, где миллиарды человек голосуют щелчком мышки. В Интернет. Туда, где свергают правительства и переписывают историю. Его фильму там самое место.

Даже если это будет последнее, на что у Кайла хватит времени, фильм окажется в сети. Сейчас он снимет постскриптум, быстренько сведет то, что уже есть, со вставками из видеодневника, и попросит Мауса смонтировать все это и загрузить в сеть в нужное время, когда его уже не будет. Посмертная премьера на всех сайтах, каких можно.