Кристофер Голден - О святых и тенях

Отвратительная жизнь пульсировала в его огромных шишковатых темно-красных пальцах, искривленных, точно древнее дерево. Блестящие когти были острыми, как бритвы. Питеру совсем не хотелось видеть все остальное. Рука рассекла портал, и Питер с трудом повернул голову, чтобы увидеть, куда она устремилась. Он уже догадался. Пальцы схватили Коди и подняли его над, землей.

— Питер, ты в порядке? — закричала Меган.

Заклинание слабело, однако оно лишило Питера стал Последнюю тень прикончила, раненая Александра, а туманные призраки просто разлетелись. Коди отчаянно закричал. Питеру просто необходимо было найти способ остановить Малкеррина, помешать Вельзевулу перейти в наш мир и спасти Коди.

— Помогите ему! — крикнул Питер.

В ту же минуту Меган изменила форму, вместе с Алекс они поднялись в воздух и устремились к чудовищу. Они разжимали гигантские пальцы, чтобы освободить Коди.

— Уберите от меня эту задницу! — закричал Коди.

С искаженным от боли лицом он и сам пытался освободиться.

«Превратись в туман!» — прозвучал в его голове голос Алекс.

— Я не могу! — в панике завопил Коди. — Мне вообще не удается изменить форму!

Туманные призраки собирались вокруг Малкеррина — он собирался улетать. Высоко над ними сквозь портал показалось гигантское лицо демона, и только теперь Питер понял, что это действительно Вельзевул.

Питер Октавиан видел множество демонов прежде, они были уродливыми, отвратительными, мерзкими, но никогда они не вызывали у него страха. Это существо испугало Питера. Оно посмотрело на него сверху вниз, на пурпурном лице высились холмы и зияли расселины, два рога украшали голову, а в сверкающих глазах отражался далекий свет. Их взгляды встретились, и Питеру показалось, что на него снова действует заклинание — он не мог сдвинуться с места от ужаса.

Больше всего Питера напугал разум, светившийся в глазах гигантского демона. Глаза, нос и рот у него были, у многих существ их могло и не быть, но вот чего не было у обычных демонов и было у этого чудовища — это разум и даже характер. Остальные тени были всего-навсего злобными монстрами.

Чудовище улыбнулось Питеру.

Лицо чудовища казалось воплощением вселенского зла, но в его улыбке Питер не увидел ненависти, она была даже мудрой. Чудовище как будто кивнуло Питеру, подмигнуло ему.

Казалось, чудовище разговаривало с ним.

«Да, действительно, — как будто услышал Питер, — я — существо этого мира. Все здесь истинно и все ложно. Хочешь ли ты знать то, что известно мне?»

Питеру казалось, он слышит эти слова в своей голове.

Возможно, так и было.

— Я призвал его, и он пришел! — закричал Малкеррин.

Туманные призраки уже несли его над землей.

— ОН ПРИШЕЛ! КАКАЯ СИЛА!

Наконец Питер смог пошевелиться. Вот уже вторая рука выбралась из портала. Жидкость отчаянно бурлила, будто не желая выпускать чудовище — ад цеплялся за своего демона Из-за портала показалась вся голова. Ниже, между землей и головой существа, Питер увидел нечто похожее на рог.

«Должно быть, это его фаллос», — подумал Питер.

Питер услышал, как Меган кричит Алекс, чтобы она превратилась в пламя. Сейчас его друзья погибнут.

Он бросился к останкам Шенга и поднял серебряный меч, оброненный Коди. Питера Октавиана всегда занимало, как вампирам во время превращений удается втягивать в новую форму различные предметы, в том числе и одежду, а потом делать обратное превращение, и все получалось безупречно — пуговицы на рубашке застегнуты, пистолет заряжен. Он никогда не думал, что может произойти, если он во время превращения поглотит серебро. Глупый вопрос. Ведь серебро — это яд. Серебро — это боль.

Сжимая меч в руке, Питер начал превращение, и серебряный меч впитался в его тело. Он стал иным, крылатым существом с когтями и клыками, выкованным в мучительной боли. Возможно, он превратился в грифона или в кого-то, существующего только в его сознании, но сейчас его разум воплотил форму, которая нужна будет ему для схватки.

Через минуту боль и ярость остались далеко позади. Он взлетел в небо, вслед за убегавшим колдуном, легко догнал его и вонзился серебряными когтями в туманных призраков. Они с пронзительными криками бросились врассыпную, а Малкеррин и «Евангелие теней» упали с высоты в сорок футов на каменную мостовую.

Огромная рука потянулась к Питеру, пальцы сомкнулись вокруг него, и на лгиг надежда оставила Октавиана. Но он не сдался. Он рвал ладонь гиганта руками и зубами, острыми, точно бритва, серебряными когтями. Собственная боль наполняла его сознание чудовищным шумом, казалось, каждый нерв его тела горит жарким огнем. Серебро — это яд для созданий, не принадлежавших земле, пришедших с других уровней бытия. Но прежде Питер был человеком, быть может, именно поэтому он смог победить яд.