Гарри Брэнднер - Оборотни

– С женщиной все в порядке,— сказал он. Малколм холодно посмотрел на него.

– Зачем ты привел ее сюда?— Для того, чтобы ты пришел. Я пытался тебе объяснить, что ты принадлежишь нам, но ты заупрямился. Поэтому ничего больше не оставалось, как забрать сюда эту женщину.

– И теперь ты рассчитываешь удержать меня здесь?

– Я надеюсь, что ты останешься.

– А если я этого не сделаю?

Дерек поджал губы, превратив рот в тонкую полоску.

– Мне кажется, ты любишь эту женщину.

– Ты не посмеешь причинить ей вред.

– Ее судьба будет зависеть от твоего решения. И тут заговорила Холли.

– Малколм, не позволяй ему уничтожить себя. Тебе можно помочь. Я в этом уверена.

Дерек с сожалением посмотрел на нее и снова обратился к Малколму.

– Ты же видишь, она не понимает, что представляет собой наша жизнь. Она не знает, что для нас нет другого пути, чем тот, который предназначен нам с рождения. И еще она не знает, что мы с ней можем сделать.

На щеках Малколма заиграли жевлаки.

– Но ты ведь это знаешь, мальчик,— продолжал Дерек.— Ты знаешь, но не хочешь себе в этом признаться.

– Мне сказали, что ты мой отец,— произнес Малколм.

На мгновение выражение лица Дерека изменилось.

– Да, это так, но сейчас это не имеет значения. Не жди какого-то особого обращения.

Стройный юноша и коренастый стареющий мужчина стояли лицом друг к другу. Наконец Малколм сказал:

– Если я останусь с тобой, ты отпустишь Холли?

– Я рад, что ты решил быть благоразумным.

– Ты мне не ответил.

Дерек нахмурился, в его зеленых глазах пылал огонь.

– Я не заключаю сделок со щенками. Малколм потянул за воротник рубашки, как будто он внезапно стал ему тесен.

– Я хочу, чтобы ты отпустил ее.

– Ты хочешь? Ты... хочешь? Ты думаешь, для меня что-нибудь значит чье-либо желание, пусть даже самого дьявола? Ты любишь эту женщину, так? Может, ты будешь ее любить еще больше, если она станет одной из нас. Ты не думал об этом?

– Нет! — закричал Малколм.

Он сделал шаг вперед и пригнулся. На его руках под рубашкой заиграли мускулы. Он процедил сквозь зубы.

– Это ты виноват, что я ничего не знал о себе, кто я... и что я. Ты мой отец. Ты должен был мне все объяснить. А ты скрывал от меня правду.

– Я ждал, когда ты будешь готов к этому. Мы всегда так делали.

– Я был готов! Ты должен был мне все рассказать! — с громким треском на плечах Малколма разорвалась рубашка.— Я должен был знать. Кто я такой? Почему я такой? Как мне себя контролировать? Что может принести мне вред? Ты никогда не говорил о третьем способе, который может убить оборотня. Огонь, серебряная пуля, а что еще, отец?

Холли и все остальные стояли молчаливым полукругом, следя за поединком. Зубы Малколма начали расти, вылезая из десен. Нос и рот вытянулись, превратив лицо в морду. Темная шерсть покрывала тело в то время, как он сбрасывал одежду..

– Глупец,— прорычал Дерек.

Он тоже сбросил одежду, и его тело начало менять свою форму. Шерсть, покрывающая тело Дерека, была рыжего цвета. Его лицо превратилось в волчью морду, на которой проступили шрамы прошлых сражений.

Когда он заговорил, его голос перешел в хриплый рев.

– О третьем способе, от которого мы можем умереть, никогда не говорили, потому что он самый страшный. Это одно из непростительных преступлений для нашего народа. Мы можем умереть от огня, как, ты помнишь, это и произошло в Дрэго. Нас можно убить серебряной пулей, о чем давным-давно узнали люди. А третий, самый страшный способ... это когда один оборотень убивает другого.

В среде остальных раздался тихий стон. Они отступили на шаг от отца и сына. В горле у Холли пересохло, пока она смотрела, как двое мужчин превращались в огромных и страшных зверей.

Впервые за все время у Малколма полностью произошло перевоплощение. Он оказался на голову выше своего отца, но Дерек был более сильным и более уверенным в себе. Они осторожно кружили вокруг друг друга.

Первым совершил нападение темный волк. Он с бешенством бросился на Дерека, но был остановлен ударом когтистой лапы. Он бросился снова, и снова Дерек отбросил его, нанеся сильный удар. Сын зарычал от боли и ярости, хотя отец был осторожен и сдерживал свою силу.

В течение часа битва продолжалась в том же духе, как она и началась. Малколм, более молодой и быстрый, время от времени наносил удары, но Дерек, более хитрый и опытный, отражал их, неоднократно заставляя его промахиваться. Атаки Малколма становились все более неуклюжими, а его раны делались более глубокими.