Анастасия Мельникова: Грязь в игрушечном мире

Но никому не приходило в голову пропускать всю эту еду через себя.

Да, у некоторых из нас уже были отверстия, чтоб засунуть еду внутрь, но мы нечасто пользовались этой возможностью. Еда была для красоты.

Лично мне пришла такая идея почти бессознательно, когда я почувствовал, что еда пахнет. Пахнет так сильно, что почему-то это вызвало желание поместить источник запаха внутрь себя, чтобы лучше его прочувствовать. Получается, именно с приходом мерзких ужасов, вместе с нападением Грязи, мое тело также получило способность прожить еду, как опыт. И этот опыт, как и дыхание, весьма приятный. Радостный и приносящий удовольствие, я бы сказал. Другим я бы не признался, потому что, сами понимаете, есть в этом элемент чего-то непристойного. В конце концов, если рассуждать логически, еда тоже пачкает нас изнутри, а уж когда доходит до конца наших тел… Ой, кажется я не успел вам рассказать о последнем кошмаре!

Не уверен теперь, возможно, следующее уже происходило с вами, но, пожалуйста, дайте мне обратную связь. Дело было на прошлой неделе, в начале лета. В тот день утром я в очередной раз не удержался и побаловал себя, поместив кусок сыра себе в рот прямо в лесном кафе. Не беспокойтесь, никто не заметил. Было неприятно, что я так поступил, ведь обычно все игрушки остаются в заведении. Получается, я ее украл. Но вытащить из себя ее я конечно же не смог. И чем я думал?

И вот, к концу дня во время прогулки по побережью с Куколкой Хлоей меня настигла кара.

Меня опять распирало внизу живота, между ног, но на этот раз сзади, под хвостом. Наученный горьким опытом, я извинился и поспешно забежал в обеденную городского причала, и нашел там ванную комнату, к счастью. Я готовился к тому, что из меня что-то польется. Как же это отвратительно, не так ли? Но мы с вами вместе, доктор Зубер, теперь я знаю, вы меня не осудите. Слушайте. На этот раз все было куда сложнее. Из меня явно что-то хотело выйти, но у этого ужаса не получалось. Раньше я брал зеркальце и проверял, что действительно, там внизу у меня дырки, из которых такое может произойти, но в этот раз мне не хотелось проверять. Я просто терпел и ждал. В какой-то момент вся нижняя часть моего тела стала как-то содрогаться а живот сжиматься. Мне хотелось выдыхать. И после минуты таких конвульсий из меня что-то выпало. Я посмотрел на дно ванной и увидел объект, отвратительнее которого я не видел, и пах он, конечно, соответствующе. Это было какое-то коричневое оформленное месиво в форме пончика, словно слепленная в колбаску Грязь собственной персоной. Я возненавидел себя, этот мир, Грязь и всю эту ситуацию. Было так гадко, вы не представляете. Ведь я считал себя приличным и чистым созданием, а тут такое, доктор Зубер! Ведь я-то ждал, что оттуда выйдет если не жидкость, то хотя бы скомканный кусок сыра.

Дальше мне нужно было как-то избавиться от этих нечистот. Я закатал смердящий объект в несколько слоев салфеток и сложил в карман. Очень надеюсь, что в дальнейшем игрушки изобретут нечто более удобное, чтобы удалять этот ужас с глаз долой мгновенно и не иметь с этим дела такое продолжительное время – если мы не покончим с этой проблемой на корню. Я вышел на улицу, где меня ждала Хлоя, но не мог нормально поддерживать с ней разговор. Я попрощался с ней и пошел к лесу, чтобы там в тени закопать свой кошмар. Не смотря на то, что я придерживался всех правил гигиены, и на этот раз остался в чистой одежде и опрятный, все равно меня преследовало чувство, что я осквернен. Все последующие дни я больше не играл с едой, но она, зараза, все равно лезет в мои мысли, и преследует теперь меня даже во снах: булочки с глазурью, ванильные шарики, фаршированные перчики и тому подобное. Не представляю, как я повторю эту ошибку с засовыванием еды в рот, когда я знаю, во что Грязь ее превратит.

Я много думал и на этой неделе, доктор Зубер. Конечно, я уже привык ко всему остальному, что происходит с телом, но не к этому. Мне нужно время, чтобы еще раз все осмыслить.

Я понял: вы клоните к тому, что происходящее, это не беда и не напасть. Я чувствую, что наш игрушечный мир должен принять пришедшие изменения, но пока я не готов. Пока у меня ощущение, что мое тело предало меня.

Других игрушек я по-прежнему призываю к объединению.

К слову, вся моя команда, которую я собирал недавно на теннисной площадке, согласилась помогать. Не знаю, куда я их веду и что предложу. Пока мы собираемся в сумерках на заднем дворе дома Колокольчика, потому что у него самый высокий забор и самые часто отсутствующие соседи. Мы обсуждаем произошедшее с нами, когда стемнеет, чтобы не видеть лиц друг друга, страшимся, но стараемся преодолеть страх. Я сказал им, что это первый этап. Что мы не сможем победить врага, если будем его бояться. Вот так. Вы всегда можете к нам присоединиться, но я не настаиваю.