Роман Бабаян - Начало Конца. Волки

Повсюду до сих пор было видно былую руку хозяйки и домашнего уюта. Запнувшись об плюшевого зайца он с улыбкой и робостью положил игрушку к остальным сказочным друзьям. Взяв со столика рамку, он вернул фотографию на законное место и сел в мягкое кресло. Ложа руку на спинку она тонула в продавленной нише. Ариша любила сидеть рядом с отцом на своем любимом месте. Вглядываясь в родные лица он снова чувствует, как глаза наполняются слезами.

– Счастливые мои девочки. Я так скучаю… – Одинокая слеза падает на стекло идеально чистого предмета во всем доме.

Прикладываясь к бутылке вновь и вновь веки стали тяжелеть погружая в неконтролируемый сон. Тьма сгущалась, вот, вот должно начаться привычное сновидение. Дежавю, которое следует за ним каждый день снова и снова напоминая о потерянной семье. Дима смотрит сон, как заученное кино в очередной раз не в силах изменить на что-то другое, а иное и не сниться. Сны и раньше его не посещали, но после трагедии этот избившийся сюжет стал его вечным спутником. Кажется от него не избавиться, но хотя бы он может их видеть, ощущать, как ее волосы щекочут лицо и она звонко смеётся. Моя Анжелика, моя Арина… Вибрация телефона возвращает сознание.

– Кто там еще? – Впросонье он с трудом открывал глаза, чтобы узнать кому потребовалось его беспокоить.

Любимый кошмар был бестактно прерван. Вглядываясь в слепящий дисплей, на него взирало суровое лицо тестя. Отец Анжелы, Данила Алексеевич, надо взять трубку.

– Да. – Стараясь придать голосу бодрость он слышал твердый говор с хрипотцой доносящийся с того конца провода.

– Дима привет. – Данила Алексеевич был мужчиной старой закалки: простой, прямой и жесткий. – Я тебя разбудил?

– Привет бать. – Дмитрий называл отца супруги так, за отсутствием своего собственного. Это нравилось старику, но разговор всё равно будет об одном. – Задремал немного, говори.

– Как бой? – Тесть знал о планах Димы и следил за каждым его движений.

– Всё отлично, бросил его, а потом вырубил. – Расписывать не хотелось, да и все разговоры только, чтобы перейти к самому главному.

– Есть новости? – После вопроса он весь превратился в слух, его также как и Дмитрия волновал лишь один вопрос.

– Пока нет бать, кормят завтраками… – Лгать и юлить смысла не было, Данила Алексеевич в прошлом был неплохим «опером» и мог различить фальшь по малейшему изменению в интонации.

– Ничего сынок. – Теплота в его голосе всегда давала силы, молчаливый друг способный подставить плечо, так можно было охарактеризовать отца Анжелы. – Всё будет нормально, по моим каналам тоже тишина. Дим? Надеюсь ты помнишь о нашем уговоре, кто первый что-то узнает, говорит второму и мы вместе идем на концерт.

– Да бать, конечно помню. – Улыбка на секунду мелькнула на суровом лице. «Ментовские» замашки и конспирацию из него уже никуда не деть. Ваш разговор прерывают звуки открытого холодильника доносящиеся с кухни. – Я перезвоню.

Сбрасывая тестя Дима аккуратно положив рамку с фотографией на подлокотник кресла. Достав из щели под правой рукой заряженный пистолет, он взвел курок, поднялся и стал двигаться на шум.

«Неужели они узнали о том, что я навожу справки и сами пришли за мной»

Орлов был собран и не боялся умереть, но на тот свет еще слишком рано. Сначала месть, а потом покой. Открывая дверь на кухню, Дима видит странную картину. Собака очень крупной породы стоит на задних лапах у открытой дверцы холодильника и «жрёт» сосиски.

– Какого дьявола? – Еле слышно Орлов говорил сам с собой.

Услышав шепот тварь замерла. Это вовсе не собака, как могло показаться с первого взгляда: что-то похожее на волка, но только высокого, очень плотного и наполненного мышцами. Голодный зверь стоит почти прямо, а картину дополняет скрежет зубов и сигнал холодильника.

Секундная пауза и зверь кидается на хозяина дома. Несколько шагов назад и «удачно» постеленный ковёр заставляет споткнуться и упасть на пол. Тварь в своем порыве пролетает мимо и в тот же миг встает на четыре лапы скалясь и не сводя взгляда с Орлова.

– Тише пёсик. – Развернувшись на полу Дима пятился назад отползая в кухню, места там меньше, а значит зверюга будет чувствовать себя более скованно.

Медленно вставая он выставлял руку вперед, как учили кинологи, подставь одну конечность, чтобы остальными можно было отбиваться. Волк переходит на бег, но молниеносная реакция на встречу заставляет вас схватиться. Начинается борьба, Дима держит тварь за шерсть у шеи, не давая себя укусить. Зверь невероятно силён, но адреналин и физическая подготовка уравняли шансы. Огромная пасть смыкается у лица человека в который раз, худощавые лапы с когтями двигаются неуклюже и медленно, лишь разрезая воздух над головой или в опасной близости от живота.