Helga Wojik - Кольцо времён. Путь Упуата

Жар был так силён, что из лёгких как будто выжгло весь воздух. Он даже вскрикнуть не сумел – только хрипло выдохнул, отпрянул, чтобы немного отдышаться, едва удержал равновесие и снова схватился за стену в поисках хоть какой-то опоры. Рядом безмолвными тенями застыли мертвецы и всё так же мягко светились знаки.

Чуда не случилось – проход за стеной не открылся, по крайней мере физически. А не физически… целый сонм образов наполнял сознание, и все они казались реальнее, чем даже его собственная уже меркнущая в памяти жизнь. Он видел иную эпоху и видел людей, живых, реальных, кажущихся уже почти родными, когда смотришь их глазами.

Якоб потёр ладонями лицо, уже не понимая, что было настоящим. Кольцо нагрелось и жгло палец, но почему-то он был уверен – снять не получится. Обречённо он поднял взгляд, посмотрел на застывших рядом товарищей по несчастью, ожидающих непонятно чего. Сейчас они казались не живее гротескных манекенов. Эдакие декорации к ужастику неведомого режиссёра, который взял в свою команду ещё и его, Войника. Притом безо всякого согласия.

– Двери здесь нет, – произнёс Якоб вслух, просто чтобы окончательно не тронуться умом.

– Есть. Но ключ лишился целостности, – мягко произнёс чей-то голос.

Войник вздрогнул, но обернуться решился далеко не сразу, уже не зная, к чему быть готовым.

К счастью, увидел он не чудовище, не ещё одну восставшую мумию. У запертых дверей стояла женщина в светлых одеждах, которую он совершенно точно видел прежде. Тёмно-медные змейки кос обрамляли лицо, прекрасное, но такое невыразимо печальное, что всякий страх исчез. Хотелось сделать что-то для неё, успокоить… хотя, возможно, в этом она совсем не нуждалась.

Ожившая реконструкция профессора Тронтона… хозяйка гробницы, сотканная не то из теней памяти, не то из иллюзий разгорячённого бредящего сознания.

Медленно мёртвая царевна прошла вдоль стены, провела точёной ладонью по светящимся знакам. В тишине тихий перезвон её украшений и шелест одежд казались оглушительными.

– Правый глаз Его – Солнце, и левый – Луна. И когда ослеплён Он, то карает друзей своих, принимая их за врагов , – нараспев произнесла она.

Какой бы это ни был язык, Якоб понимал его.

Невидящие взгляды мертвецов обратились к ней. Царевна приблизилась.

– Кровь пробуждает ярость. Карающее пламя.

Ласково она коснулась плеча Ахмеда, и тот осел, осы́пался к её ногам. Якобу показалось, что он услышал тихий вздох облегчения, пронёсшийся по залу робким порывом ветра. Потом пришёл черёд Рашида и Ричарда. Хозяйка гробницы… нет, не уничтожила их – освободила. И когда от них остались лишь прах да ветхое тряпьё, царевна посмотрела на Якоба.

– Вот что они принесли в обитель Стражей. Кровь. Страх. Смерть. Что принесли, то и пробудилось… Жертва во имя царевны, призванная не упокоить – замутнить чистоту восприятия. Но слепой гнев карает не только тех, кто заслужил его сполна. Увы…

Якоб не знал, что сказать, – просто смотрел на гостью своих снов, на ту, с чьей жизнью соприкоснулся так явственно, словно прожил её сам.

– Таа-Нефертари… – прошептал он.

Царевна чуть улыбнулась. Её глаза и правда были похожи на тёмные драгоценности, какими Якоб помнил их чужой памятью. Помнил эту Силу и красоту, неподвластную ни словам, ни песням. Сморгнув, он увидел иной её образ, иссушенный, полуистлевший, но сбросил наваждение страха. Хозяйка гробницы пожелала показаться ему в ином облике, и её присутствие не несло с собой касания липкого ужаса, как прежде.

– Я разглядела это не сразу, но… Ты в самом деле похож на моего доброго друга, первого обладателя кольца в новой эпохе, – тихо проговорила она. – Такие, как мы, рождаются иногда. Хранители ключей… или Ключи сами по себе. Время, пространство – на этих тропах нам так легко заблудиться. Так легко кануть в ужасе перед неведомым, прежде чем и неведомое становится тебе добрым другом. Знакомым и непознаваемым.

Её голос лился тёмной рекой, завораживающий, словно вязь заклинаний. Якоб не был уверен, что понимает до конца, но слова вызывали в его сердце сильнейший резонанс.

– Ты ещё в самом начале своего пути, хоть и успел уже увидеть крохотные части великого множества удивительных вещей.

– Я не пытался вникать в волшебство – это оно проникло в меня, – пробормотал Войник слова какой-то старой песни.

– Я бы не выбрала тебя, но выбора у нас нет, кроме того, что мы уже совершили, – сухо сказала она и положила ладонь на стену, поверх сомкнутых рук мужчины и женщины на рельефе. – Следуешь ты за призрачной кошкой или за чёрным псом… всё едино.