Вадим Россик - Тёмный человек. Книга вторая

– Нет-нет, не беспокойтесь, сестра. Саквояж останется при мне. Он не тяжёлый.

На лестнице раздались грузные шаги. В коридоре появился здоровяк-хозяин в клетчатой пижаме. Он освещал себе путь огромным пылающим факелом. За его широкой спиной виднелись обе менее совершенные сёстры. Коридор сразу наполнился дымом, движением и шумом. Стало тесно.

– Тысяча проклятий и борода Деуса! – прогремел хозяин харчевни. – Почему вы не даёте спать добрым людям, уважаемые?

Нотариус и гусар в нескольких словах объяснили, что случилось. Богатырь кивнул.

– Да, ос тут полно. В этом году их расплодилось невиданно. У меня руки не доходят спалить все их гнёзда.

Барабара, которая с восхищением взирала снизу вверх на огромного хозяина харчевни, проговорила:

– Осы не любят дыма. Папа у нас в саду всегда их дымом выкуривал

– Истину глаголишь, девчушка, – согласился здоровяк. – Так мы и сделаем, клянусь Святой Пейрепертузой!

Он поудобнее перехватил факел, распахнул дверь и исчез в гудящей темноте. Ротмистр тут же захлопнул дверь страшной комнаты. Барабара насмешливо посмотрела на офицера.

– Разве вы не поможете месьеру Адаму? – с невинным видом спросила девочка. – У вас же есть оружие.

– Не всякую битву можно выиграть саблей, – смущённо ответил Гильбоа и после паузы тихо добавил: – Маленькая заноза…

За дверью раздавался грохот опрокидываемой мебели и яростная брань хозяина. Собравшимся в коридоре, стало ясно, что бой разгорелся нешуточный. Не выдержав изощрённого сквернословия богатыря, сестра Абигель заткнула пальцами уши и исчезла в женской спальне. Её менее совершенные, но более любопытные сёстры остались. Мелодия тоже молча стояла, не сводя взгляда с саквояжа в руках нотариуса. Казалось, она о чём-то глубоко задумалась.

Наконец, дверь мужской спальни широко распахнулась. На пороге появился хозяин харчевни. За его спиной клубился дым. Он победно потряс факелом и громогласно заявил:

– Я справился с этой дрянью! Теперь вы можете спать спокойно, уважаемые.

Все с опаской зашли в задымлённую комнату. Действительно, от ос не осталось ни следа. Только перевёрнутые стулья, сдвинутый стол и разбросанные по полу мелкие вещи свидетельствовали о том, что здесь недавно шло ожесточённое сражение.

– А где моя оладушка? – требовательно спросила здоровяка Барабара. Тот пожал широченными плечами.

– Я её выбросил за окно. На твоей оладье устроилась поужинать добрая половина всего роя.

Девочка капризно скривила губы.

– Хочу чего-нибудь вкусного!

Нотариус, подбиравший с пола вещи, недовольно пропищал:

– Барабара, перестань вредничать! Мы только что пережили атаку опасных существ, нужно навести порядок и ложиться спать. Скоро уже рассвет. Если не можешь справиться с аппетитом, возьми конфету!

Обиженная Барабара уселась на свою постель спиной к мужчинам и принялась баюкать куклу, которая всю осиную войну пролежала на подушке.

– Ну что же, – сказал хозяин, направляясь к выходу, – завтра сожгу все осиные гнёзда около дома. А в компенсацию за испорченный отдых, вы утром получите по стаканчику отличного вина из виноградников Южной Александрии, – он грозно нахмурил брови, глянул на кислую девочку и добавил: – А для маленькой своенравной мадемуазели я специально испеку сладкий коржик!

Не поворачиваясь, Барабара примирительно пробурчала:

– И ещё один для Харизмы!

Ночное нападение ос не обошлось без последствий. Утром ротмистр Гильбоа с трудом узнал себя в зеркале. Одна щека у него опухла, левый глаз превратился в щёлку. Мельхиора оса ужалила в руку, а нотариуса в ногу. Только Барабара, благодаря одеялу, осталась цела и невредима. И, конечно, Харизма.

За завтраком все путешественники зевали, тёрли красные глаза и с трудом глотали пищу. Даже бокалы со сладким южноалександрийским вином не подняли настроение. Тревожная бессонная ночь давала о себе знать.

Закончив завтрак, все попрощались с богатырём-хозяином, тоже, кстати, покрытым багровыми шишками, любезной Мениской и второй подавальщицей – молчаливой Лирой, погрузились в карету и тронулись в путь.

По сторонам дороги снова потянулись бесконечные заросли: сосны, ели, колючие кусты барбариса, жёлтой акации, лещины, шиповника. Прохладный утренний воздух лился в открытые окошки кареты. Запах хвои и лесных трав бодрил даже самых сонных. Барабара показывала кукле густой лес за окном, что-то рассказывала и заодно прислушивалась к тому, о чём говорят попутчики. Путешественники обсуждали ночной переполох.