Владимир Погудин - Мои дьявольские истории

Что ж, как видим, хозяин дневника этот дом отыскал, однако по какой-то причине, спастись через окно, как это сделали браться Скородуб и как рассчитывал он сам, ему не удалось. Последнее, что он написал в дневнике, что мертвец загнал его в это помещение, где он наткнулся на еще одного несчастного, уже мертвого, и довольно давно – плоть на его костях почти вся истлела. Кто он был – неизвестно, но ему удалось обезопасить это помещение, начертав на двери магическую руну, оберегающую от злых духов. Видимо, именно поэтому хозяин дома не в силах открыть эту дверь. И, видимо, им также, как и мне, не хватило сил и… или мужества покинуть это помещение, чтобы попытаться спастись…

Договорив, Павел уронил голову на грудь, которая стала сотрясаться от беззвучных рыданий. Петр с Мариной молча переглянулись, не в силах как-то прокомментировать услышанное. Марина готова была разрыдаться вслед за Павлом и сдерживалась из последних сил. Петр ласково погладил ее по волосам и прижал к себе. Девушка была напряжена, словно натянутая тетива лука.

– Мы выберемся! – твердо произнес Петр. Его уверенность, казалось, несколько успокоила Марину, и ее тело немного обмякло в его руках. Вскоре и Павел совсем обессилел от своих рыданий и, казалось, заснул.

– Что мы имеем? – шепотом начал Петр, собравшись с мыслями. – Благодаря защитной руне это чудовище сюда проникнуть не может, мы же можем покинуть этот дом через окно. Со второго этажа прыгать, конечно, высоко – можно сломать себе что-нибудь, уж больно тут высокие потолки! Значит, нужно пробраться на первый этаж, да так, чтобы не нарваться на хозяина дома!..

– Но как это сделать? – подняла на Петра влажные от слез глаза Марина. Все-таки она тихонько всплакнула у него на груди.

– Интересно, а сможет ли он открыть дверь изнутри?!

– Что ты имеешь ввиду? – не поняла озарившую Петра идею Марина.

– Я имею ввиду, что, если заманить хозяина дома внутрь этого помещения, позволит ли ему защитная руна, во-первых, сюда войти, и, во-вторых, потом отсюда выйти, если мы захлопнем дверь и оставим его здесь?..

– Но как его сюда заманить? И что будет, если план не сработает? – засомневалась Марина.

– Заманивать, определенно, придется на живца, – рассуждал вслух Петр. – Ну, а если запереть его здесь не удастся, нам придется рассчитывать только на свои быстрые ноги! Один раз они нас уже спасли!

– А как же Павел? Он не сможет убежать! Он подняться-то не в силах!..

Петр бросил опустошенный взгляд на истощенного, еле живого друга, распластавшегося на полу. Глаза его были закрыты, из уголка полуоткрытого рта на подбородок стекала тонкая струйка слюны, грудь еле заметно вздымалась и опадала при каждом редком вдохе-выдохе. Видимо, он отдал все свои силы на рассказ и теперь провалился в забытье.

– Боюсь, нам его не спасти… – тяжело вздохнув, сокрушенно произнес Петр. Марина снова напряглась и отодвинулась от него в сторону.

– Что ты такое говоришь?! – шепотом запротестовала она. – Мы не можем его здесь бросить!

Петр заглянул ей прямо в глаза.

– Мы не сможем нести его и спастись сами, если придется убегать, – вкрадчиво принялся объяснять ей Петр. – Сам он тоже слишком слаб, чтобы передвигаться. К сожалению, для него время потеряно…

Какое-то время Марина держала себя в руках, осознавая услышанные слова. Но вскоре все же не выдержала, ее подбородок задрожал, и в следующий миг она упала в объятия Петра, сотрясаясь от рыданий. Пока она плакала, Петр обдумывал свой план.

– План мерзкий, – сказал он, когда Марина успокоилась. – Но другого у меня, к сожалению, нет.

И он посвятил Марину во все детали предстоявших им действий.

Когда все было готово, Петр с тяжелым сердцем склонился над Павлом, взял его иссохшую руку в свои ладони и крепко сжал. Павел встрепенулся и открыл глаза.

– Где я?.. – еле слышно протянул он. – Вы… кто?.. Что происходит?..

Он смотрел на Петра невидящим затуманенным взором и не узнавал его.

– Я – Петр, твой друг…

– Я вас не… знаю-ууу… ууууходите! – завыл Павел.

– Прости нас! – не сдержалась Марина, давясь новыми всхлипами плача у Петра за спиной.

– Саша? – отреагировал на ее голос Павел. – Саша! Сашенька! Родная моя!..

– Прости нас и прощай! – произнес Петр и выпустил руку Павла из своих ладоней. – Мы никогда тебя не забудем! Никого из вас – Паша, Саша и Женька!..

– Я никого не знаю… Что вы делаете у меня дома?.. – перевел взгляд Павел на возвышавшегося над ним Петра.