Павел Шлапаков - Этот дом – мой!

Табачный дым проник в лёгкие. Почему от такой дряни становится так хорошо? – в очередной раз задумался Андрей Тарасенко, сидя на крыльце перед своим домом, и как обычно не стал искать ответ. Та ночь выдалась ясной – как ни как полнолуние. Всё отбрасывало мрачные тени. Сегодня днём отключили электричество и до сих пор не включали, поэтому лампа, освещающая двор, не горела; луна осталась единственным источником света.

Сизый дым столбом поднимался от горящего конца сигареты. Это последняя «раковая палочка» на этот день.

С курением Андрей познакомился ещё в десять лет. Местный тогда хулиган, гроза среди младшеклассников, Серёжа, взял его на слабо, и Андрюша по глупости поддался. От одной затяжки сразу запершило горло, а из лёгких вырвался кашель, и этого хватило для того, чтобы появились мысли выбросить из головы всякие идеи насчёт курения, но дым им уже завладел, и Тарасенко стал очередным сигаретным наркоманом. С каждым годом количество выкуренного увеличивалось. К тридцати годам употреблял в день две полных пачки. Доктор предупредил, что если он не прекратит столько дымить, велик риск заработать рак лёгких. Андрей прислушался к его наставлениям и потихоньку начал отстранялся от этой привычки. Через несколько лет количество спало на полпачки в день. И сейчас, в свои сорок два, употреблял только две сигареты в день: ту, которую выкуривал утром для полного пробуждения, и ту, без которой не мог уснуть. Но и от этого он собирался избавиться – заменить их какими-нибудь карамельки. Покупать там всякие пластыри или пшыкалки, якобы помогающие бросить это пагубное занятие, не собирался – считал бесполезной ерундой.

Холод опустился на землю, стоило только солнцу скрыться за горизонтом, и с каждым часом только крепчал. Андрей плотнее укутался в шерстяную рубаху, дыхнул на ладони. Стоял конец сентября. Скоро придётся приготавливаться ко сну в тепляке или дома перед печью.

Вдруг в дверь, ведущую на улицу, настойчиво и громко застучали, и чей-то голос повторял одно и то же:

– Откройте, откройте, откройте…

Андрей от неожиданности обронил сигарету и горячий конец обжог кожу на ступне. Сработал рефлекс – он выкинул вперёд ногу. Обругивая нежданного гостя, быстро стряхнул пепел и пошёл к двери. Дворняга громко залаял из своей конуры.

– Кого черти носят в такое время? – пробубнил он под нос и открыл дверь.

Перед ним стоял подросток, если судить по росту. Тьма скрывала его лицо, это мог быть кто угодно, но Андрей догадывался, кто стоит перед ним.

– Рома? Что ты здесь делаешь?

Рома Баранов – худощавый паренёк, который в этом учебном году перешёл в седьмой класс, если Тарасенко не изменяла память. Этот парнишка – сын Сергея Баранова, не очень приятного в общении человека (который, кстати говоря, и был тем самым Серёжей, который направил Андрея по табачному пути). Руки мальчика были перепачканы в грязи. Он придерживался бока и тараторил:

– Помогите, пожалуйста, там… там…

– Спокойнее. Что произошло?

Рома сглотнул и хотел что-то сказать. Его голос сильно дрожал, да и он сам трясся, как лист на ветру. Слово уже выходило, мальчик произнёс «Уб…», но остальная часть вышла неразборчивым стоном.

– Заходи в ограду, – предложил тогда Андрей – не стоит вести разговор в дверях. Когда парень прошёл мимо, выглянул. На улице всё также тихо и спокойно, как и до прихода Ромы.

Дворняга разрывался в лае. Он пытался порвать цепь или ошейник и искусать постороннего человека.

– Ну-ка цыц! – рявкнул Тарасенко. Не хватало, чтобы лай встревожил его жену. Пёс послушно замолчал и скрылся в своей будке. Оттуда доносилось его недовольное рычание.

– Что произошло? – повторно обратился к Роме.

Тот расширил глаза, схватил его за грудки, приблизил лицо к лицу и закричал:

– Он убил маму! Он убил их! Он убил их всех! Он убил!..

Андрей быстро закрыл его рот ладонью. Из его груди ещё вышли пару таких же криков, но потом он в голос зарыдал и обмяк, повиснув на руках Тарасенко.

– Успокойся. – Прижал его к себе. Парень сильно дрожал. – Спокойнее. Зайди в тепляк, – сглотнув, предложил он, – я приду через секунду.

Когда Рома прошёл туда, продолжая плакать, он забежал по ступеням на веранду, прошёл в дом. Ирина натянула поверх халатика бабушкин платок и надевала тапочки.

– Я слышала крики. Что произошло? – испуганно спросила она.

– Пришёл Рома Баранов. Он плачет и говорит что-то непонятное. Я сейчас с ним поговорю, а ты ложись, отдыхай, и главное – не волнуйся.