Александр Репнин - Вирус беса

Я перелез через невысокий забор из реек и оказался на огороде. На углу стоял небольшой деревянный сарай. Рядом с дверью стояло широкое плоское полено, с воткнутым уголком лезвия топором. Глаза загорелись: это же мой шанс на выживание. Поэтому взял топор и пошел вместе с ним к дому. Пальцы обвились вокруг прохладной ручки, и дверь с легким скрипом потянулась ко мне. За неимением окон в длинном коридоре оказалось темно и прохладно. Нога робко вступила на деревянные половицы. Те лишь слабо пискнули в ответ. Однако далее совершенно беззвучно удалось дойти до двери в квартиру. Я приложился ухом к тяжелой железной двери и прислушался. Тишина. Потом проверил дверь на улицу – она оказалась заперта. Видимо, хозяева в спешке покинули дом именно через нее и закрыли за собой, а про вторую забыли. Еще минуту я мялся возле двери в квартиру, словно ученик, опоздавший на урок, но решил зайти.

Внутри оказалось весьма уютно. Свежие чистые ковры на полу. Телефон в углу на входе. Длиннющий комод на всю прихожую. Справа мелькнуло какое-то движение, я резко отскочил к комоду, обернулся и замахнулся топором. На самого себя. «Твою мать» – прошипел я. Напротив меня висело большое квадратное зеркало. Из него смотрел какой-то оборванец, который лишь отчасти напоминал меня. Мятое, грязное лицо, с легкими царапинами на правой щеке. Взъерошенные, стоящие дыбом волосы на макушке. Жеваная грязная белая футболка, с растянутым нижним краем, смотрелась словно тряпка. И зеленовато-коричневые колени штанин. Но я уже мало переживал из-за любимых испорченных вещей.

Сердце в груди все еще бешено колотилось, с каждым ударом казалось, что оно касается самих ребер. Я побрел осматривать другие комнаты. В доме стояла гробовая тишина, все шторы были задернуты и в каждом помещении царил полумрак, будь то кухня или спальня.

Единственная кровать в доме была аккуратно заправлена. На кухне все было прибрано, ни единой крошки. Холодильник так же оказался полностью пустым. Возможно, все забрали с собой. Ничего съестного я так и не нашел, жильцы не оставили абсолютно ничего. А мой желудок тем временем уже взвыл от внутренней пустоты. И тут я вспомнил, что в наших домах обычно всегда есть погреб, и входом в это «подземелье» является замаскированный под пол люк.

Я посмотрел себе под ноги. Да, все верно, люк оказался прямо подо мной на кухне. Стоило поднять крышку погреба, как тьма этого помещения бросила на меня свой мрачный взор. Вниз вела деревянная лестница, последние ступеньки исчезали в тени, словно в мутной воде.

Ни фонарика, ни спичек, ничего у меня не было с собой, что могло бы испускать хоть какой-то свет. Телефон уже давно разрядился и тяжелым грузом лежал в кармане. Но мне повезло: на специальной полочке, на обычной деревенской печи я все же отыскал коробок, с дюжиной спичек. Затем соорудил факел из всего того, что только нашел. Скрюченные листы бересты, газеты – все это я засунул между тросточками веника и поджог.

Подпол оказался просто огромным, это был целый ангар под землей. Грязные матрацы, серые дырявые валенки, старый магнитофон, посуда, без переднего колеса велосипед «Урал». И в углу, под огромным черным покрывалом я нашел то, что искал. Множество банок различных солений, капуста, мешки картошки стали моей добычей.

Я устроился за столом, распечатал банку с огурцами и с аппетитом захрустел. Как вдруг, словно ком застрял в горле. Перед глазами все помутнело. В голове всплывало все больше мыслей о моих родных, судьба которых мне была неизвестна. Все самое худшее, что могло с ними произойти, было перед моими глазами, в моей голове. Я никак не мог с этим смириться, одна только мысль о том, что их уже больше нет, не могла уложиться в моей голове, и разъедала сознание изнутри. Следом за этим хлынули и воспоминания об утраченных мною друзьях. Это было невозможно представить, что их уже нет. Казалось, что они все сидят у себя дома и ждут, пока мы все начнем ходить друг другу в гости. Но это было не так. Все внутри меня сжалось, и я просто зарыдал, зарыдал как маленький ребенок, роняя слезы над столом.

Прошло много времени, прежде чем я пересилил себя и смог хоть как-то успокоиться. Я ушел из кухни и прошел в зальную комнату. Ее окна смотрели точно на наш участок. Наблюдая за своим домом одним глазом из-за шторки, я думал о том, что же будет дальше, как мне добраться до дома? Но не давала мне покоя и другая вещь, страх которой въелся мне в самое сердце и не покидал меня с тех пор, как я проснулся.