Юлия Комиссарова - Ворожба

Над кладбищем собрались тяжелые тучи. Ветер начал рвать листву с деревьев, по полю. От сильного ветра покатились легкие предметы (ветки и сухая полевая трава). Птицы умолкли, лишь порывы ветра протяжно завывали в темноте. Заморосил холодный дождь. Его капли впивались в древнее захоронение, как – будто выполняя просьбу мертвых – пить.

В деревне попадали иконы. Местные знали, что это дурной знак. Свет в домах моргнул, и ударила молния. Тяжелый вздох раздался из-под земли.

После клуба они разбрелись под утро по домам. Родители не обращали внимания на их внешний вид, они давно уже к этому привыкли, да и ругать своих детей за что-либо, здесь было не принято, оттого и росли тут будущие бандиты.

Дома обстановка была достаточно спокойной. Жители по-прежнему занимались заботами по дому, а скот мирно пасся на поле.

Под вечер в дом к маме Андрея пришла соседка. Она была встревожена и чем-то напугана.

– Здравствуй, Зина, – произнесла соседка.

– Здравствуй, Нюра. Что ты такая взъерошенная. Случилось че?

– Да не спокойно на душе, Зинаида. Давече сон видала, с тех пор и покоя нет.

– А что за сон то?

– Приснилось, что дома я одна и никого нет из моих: ни мужа, ни Антошеньки моего. Чувствую, холодно мне. Стою я в пустой комнате, мебели вот совсем нема, окно раскрыто и ветерок только занавеску трепет. И стою я и мою полы в этой комнате. Так весь сон и промыла.

– Да… Не хороший сон, ох, не хороший… У меня у знакомой моей такой сон приснился, так у нее муж умер.

– Ой, батюшки! Я ж теперь за мужа переживать буду. Он у меня уже, как год болеет, хоть бы не случилось чего.

– Да может и обойдется, Нюра, даст бог. Эх, у тебя хоть муж есть, а я своего Алешеньку все одна воспитываю.

– Да, тяжело тебе пришлось, Зинаида.

Зина грустно отвела глаза в сторону.

– А тут еще вчера икона упала. Я в се́нцах (холодном коридоре) была. Слышу грохот. Прихожу, а она на полу лежит. Я ее подняла и обратно под рушник повесила.

– Как?! У тебя тоже икона упала?! – удивилась Зина.

– И у тебя выходит.

– А во сколько?

– Да часов может в двенадцать где-то. Мне еще не спалось. Да и как тут уснешь. Алешка мой уйдет, а у меня и сердце не на месте. Не натворил бы чего. А то сколько раз за ним уже участковый наш приходил.

– Ой, не говори… Мой ведь, тоже паразит такой, тоже что угодно учудить может. Опять же друг твоему Леше.

– Ладно. Пойду я, а то стемнело быстро, а мне еще надо на огороде капусту пролить.

– Хорошо, Нюра, до завтра.

– До завтра, Зинаида.

И соседка вернулась в свой дом, а Зина осталась наедине со своими мыслями.

На следующий день Алексей снова вернулся под утро.

– Сыночек, – обратилась к нему Зинаида.

– Что, ма?

– Я сегодня с вечера ухожу к соседке. Ты меня не жди, спать ложись, а дверь я сама открою, ключ с собой возьму.

– Ладно.

Настал вечер. Мать захлопнула дверь и пошла к соседке. Алексей остался один.

– Надо сейчас Митюхе позвонить, а то скукота полная, – подумал Алексей и начал шарить по карманам в поисках телефона, однако его там не было.

– Неужели в клубе с перепою посеял? – недоумевал он.

Вдруг пошел дождь, да такой сильный, что выходить из дома не было никакого смысла.

– Мамка теперь точно не скоро придет, теперь будет ждать, пока дождь закончится.

Вдруг он заметил свой телефон на подоконнике. В небольшое сельское окно бились тяжелые капли.

– Чего это он там делает? Я ж его никогда туда не клал, – удивился Алексей.

Он подошел и потянулся за телефоном, как что-то будто заставило взглянуть его в окно. За палисадником стояла жительница села и с состраданием и сочувствием смотрела прямо на Алексея. На ней была вязаная кофта, а на вид ей было около семидесяти восьми лет. Он знал всех жителей своей родной деревни и многих из соседних сел, но ее видел впервые. Дождь все лил, а она будто не замечая его, продолжала стоять и смотреть на окно.

Не зная от чего, холод пробежал по его телу, но оторваться от окна он уже не мог, будто какая-то сила велела стоять и смотреть. Неожиданно его повело к входной двери. Он повиновался, открыл дверь и вышел на крыльцо.

– Что же вы на дождю-то стоите? Домой бы шли, – сказал ей Алексей.

Она только продолжала внимательно и с сочувствием смотреть на него. Через несколько секунд она произнесла:

– Здравствуй, сыночек, ты меня не узнал?

–Нет. А откуда вы меня знаете?

–Да как же мне тебя не знать, Алешенька. Я тебя уже давно жду, сыночек. Я зайду, может, дождь у тебя пережду?