Радмир Жук - Последний подарок

–В больнице? –удивился я.

–Да, все верно. Она находится недалеко от этого кафе, -без единой эмоции в голосе, ответил мой собеседник, и, немного осмотревшись, добавил. –Это мое любимое кафе. Мне часто приходится бывать здесь.

–Простите. Михаил Федорович, кажется, так вас зовут? –уточнил я, и после того как старик кивнул, продолжил. -Сегодня я никак не мог быть в больнице, я был на работе.

–Роман Сергеевич, вы в этом уверены?

–Конечно.

–Тогда позвольте узнать, почему сейчас вы не на работе?

–Пришел выпить кофе, -машинально ответил я, стараясь в эту секунду не только узнать заведение, в котором нахожусь, но, и вспомнить, как я вообще здесь оказался.

–И, часто вы приходите сюда во время работы?

–Эм… – все слова разом сбежали с моего языка. -Нет, не часто, -спустя несколько секунд, все же выдавил я из себя.

–Ну, хорошо. А, давно вы здесь? –не унимается мой собеседник.

–Нет. Что за допрос?

Но, человек напротив словно не услышал меня, он несколько секунд помолчал, после чего, все так же без единой эмоции в голосе, произнес:

–Ошибаетесь, Роман Сергеевич. Мы пришли сюда не больше минуты назад.

–Мы? -я вложил в это короткое слово все свое недоверие. -Хотите сказать, мы пришли вместе?

–Разумеется.

–А, вот это вряд ли. Я даже не уверен, что мы знакомы.

–Интересное заявление, для человека, у которого проблемы с памятью, -скривив губы в улыбке, произнес старик, после чего спросил. –Роман Сергеевич, тогда как вы объясните то, что я знаю ваше имя?

Я пожал плечами.

–Может, кто-то сказал вам это?

–Что же, очень даже может быть, -старик наклонился чуть ближе к столу. –Все же если постараетесь, то, непременно, вспомните, что сегодня вы все-таки были в больнице, и, что именно вы сообщили мне свое имя.

Я ничего не ответил.

Я просто хочу прекратить это мучение, но, седовласый профессор напротив будто бы экзаменует нерадивого студента. Все же я знаю ответ на его вопрос – меня сегодня не было в больнице. Но, как я докажу это, если толком ничего не помню? Значит, я должен вспомнить. Должен.

Я проснулся до будильника. Да, однозначно. Принял душ, затем позавтракал. Все как обычно. Помню, как собирался на работу, и долго не мог найти ключи от автомобиля. Затем дорога, был дождь, и…

Не помню, я приехал на работу или нет? Может, я заскочил сюда по пути на работу? Или, сегодня выходной, и, я уже освободился? Тогда, какой сегодня день недели? Кажется, вторник…

Что происходит? Почему я ничего не помню?

… и это странное кафе…

–Роман Сергеевич, это нормально ничего не помнить. Тем более, вы сильно ударились головой, -неожиданно вмешался профессор.

–Что, простите?

Мой собеседник повторил.

– Роман Сергеевич, вы сильно ударились головой.

–Да, что вы несете? –едва не прокричал я. –Кто вы вообще такой?

–Воооот, -как-то протяжно произнес человек напротив. –Теперь вы задали правильный вопрос, -добавил он.

В голосе профессора я услышал нотку похвалы в мой адрес. Мой собеседник оживился. Кажется, именно этот вопрос он ждал от меня.

–Роман Сергеевич, я ваш проводник, -как-то, по-особенному профессор произнес эту фразу.

На моем лице появилась улыбка. Странный диалог. Странное кафе.

Я взял чашку с кофе, и приблизил ее к своим губам, тут же почувствовав на них горький вкус напитка. Я сделал глоток и поставил чашку на стол, затем выпрямился, и посмотрел на профессора. Он, снова откинувшись на спинку стула, внимательно наблюдает за каждым моим движением, за каждой моей эмоцией.

Возможно, где-то в глубине души я уже жалею, что заговорил с этим человеком, но сейчас, непонятно по какой причине, будто бы невольно, я продолжил диалог:

–Проводник вы сказали? И, зачем он мне нужен? -спросил я.

–Для того чтобы вы не заблудились здесь, -тут же ответил старик, словно он ждал этот мой вопрос.

Недоверие на моем лице, кажется, убавило пыл Михаила Федоровича, но выражение его лица четко дало мне понять, что он не сойдет с намеченного пути. Мысли неуправляемым потоком закружились в моей голове, рождая сотню, а, может быть, и тысячу вопросов, но из всех этих вопросов я выбрал тот, что интересует меня сейчас больше всего.

–Где здесь? -спросил я, услышав недовольство в собственном голосе.

Михаил Федорович ответил не сразу. Сначала он перевел взгляд на пустую чашку перед собой, затем посмотрел на меня. Его темно-карие глаза блеснули, как блестят глаза полные слез, но это иной блеск. Холодный. От него у меня даже пробежали мурашки. Затем Михаил Федорович вновь наклонился к столу, и произнес своим монотонным голосом: