Валерий Сигитов - Антихрист. Рекурсия

Бельфегор.
Вначале был Сосо меж равных,
Затем – командный полубог,
Вслед – к высшей сущности приравнен,
Найдя для этого предлог.
Товарищей времен давнишних,
Когда считались все никто,
Убрал, чтоб не казаться лишним,
Забив, как жертвенных скотов.

Сосо.
Как можно доверять приблИженным чинам?
В урочный час нож всадят в спину!
На подозрения всегда обречена
Кумекалка любого властелина.

Бельфегор.
Пытка порождает вал доносов,
Врак, переплетенных меж собой.
Право жизни получает особь,
Подменив предательством любовь.

Сосо.
Чудеса совершает хорошая пытка,
Вырывая признания самых упертых.
Исправляют отступников годы отсидки
Да могилы товарищей бывших и мертвых.

Асмодей.
А стукачи у всех найдут скелеты!
Доносчики везде были в цене.
Поклепы их и тайные наветы
Шли с чистой правдой всюду наравне.

Сосо.
Все суды творятся по шаблонам
Ради подтверждения вины,
Не беда, что много заключенных,
Главное, судейские верны.

Бельфегор.
Вождь сумел обзавестись патентом,
Правом регулировать шаблоны,
Ставить метки, делая акценты,
На расстрельных списках поименно.

Сосо.
Вождя не тешит поклоненье,
Внушать он в людях должен ужас.
Молились чтоб у бюллетеней,
Когда верховный занедужит.

Асмодей – Сосо.
Босс жизни, нет которой веселее,
Под батюшку родимого кося,
Давя кривыми пальцами на шеи,
Ты жизни утянул за пояса,
Когда тебя с Олимпа друг сварганил,
Первопричина краха не в судьбе.
То – из могил с забытыми долгами
Кровь жертвенная доползла к тебе…

Астарот.
Разводится на брань чванливый род людской,
Их гнев неутолим, как кОстная ломОта.
Тревожат драчунов с державною тоской
Военной славы звон и стягов позолота.
Животворилась тень былого гордеца,
Наполнила сердца полузабытой верой.
Раскачивает мир улыбка мертвеца,
Напялившего френч истлевший офицера.
В глазницах черепных – злоумышлений смрад,
Ощеренных зубов пуст, словно память, прикус.
Он убиенных душ жалеет вряд ли трат,
Когда своей не жаль уродливому фрику.
Истоптанный кумир, одев в награды грудь,
Поставлен во главу воинственных феерий,
Вражды закостенелой ему по вкусу муть,
Он всласть ее сосет из рвущихся артерий.
Живые голосят во славу упыря,
А мертвые молчат, сдавивши глотки стынью,
Закрытые гробы к обмершим матерям
Со все сторон летят с вестями о кончине.

Сосо.
Зачем рядиться человеком,
Став царедворным паучком,
Ведь ложь вросла змеиным веком
Уже в хрусталики зрачков.
Правитель должен слыть загадкой,
Чтоб люд от страха не дышал
При виде жирных отпечатков
Хозяйского карандаша!

Асмодей.
Поле битвы слегка напрягает вождей,
В бронированных люксах спокойней,
Добираться до целей по трупам людей
Вам сподручней поодаль от бойни.

Астарот.
А все окончилось внезапно,
Бессмертным все-таки не стал.
Кондрат своим порядком тяпнул,
У смерти логика проста!

Бельфегор.
Все хотят быть божествами,
Тебе казалось, что ты бог!
Чужими убивать руками
Умел. Однако, сам издох.

Астарот.
В конце концов упал с престола,
Цепляясь до конца за власть,
Оставив синеву наколок
С самим собою на телах.

Асмодей.
Вождь наказан пыткою злодейства,
Ненавидя всех, кто вровень с ним,
Их гасил при помощи судейских,
В кабинете места нет двоим!
Никуда от демонов не деться,
Перестал лишь на одре грешить.
Не судьба вам у него стереться
В сине-красный цвет, карандаши.

Бельфегор.
Без будущего путь страны,
Где нет бестрепетных людей,
Вчерашние не помнит дни,
И завтрашний не видит день.

Асмодей.
Глупей животных человеки,
Ведь испокон сюжет не нов:
Небесной избежав опеки,
Других желаете божков.
Да! Изменились вы едва ли,
Презрев от неба благодать.
Вождей по младости сажали,
Теперь черед их вас сажать!
Куда ни глянь – болтун с пеленок,
Приверженец чужих идей,
Раб выпивки, ловец девчонок,
Друг вымирающих зверей.
Твердил о равенстве и братстве,
Младенцев гладил, руки жал!
Шаман к тупой взывает пастве,
Под бубен у огня кружась.
Но бьется туз! В зените власти
Год или двадцать – мизер срок.
Зубастее найдутся пасти…
Преемник выучил урок!
Вы же опять стучитесь лбами
На таинстве глухонемых.
Власть платежи отдаст гробами
За жизни, взятые взаймы.