Сергей Мизонов - Переплетчик - история Шааданги

Явственно чувствовался гнилостный запах близких болот. На небосводе, затянутом низкими дождевыми облаками, впрочем, еще не сплошными, в просветах можно было заметить зажигающиеся первые звезды. Где-то на юге закричал сыч, ухнул филин, и, кажется, даже слышно было тявканье лисиц. Ни ветерка. Так прошло около получаса – стороннему наблюдателю могла даже показаться в какой-то миг, что мир вокруг замер. Облака затянули небо полностью, стали еще ниже, словно опустившись на верхушки деревьев. Густой туман, напротив, стал подниматься выше, тянутся к облакам. Заморосил дождь. Поляна стала полностью непроглядной – неестественное сочетание тумана, низких облаков и дождливой мороси пеленой покрыло все вокруг. Звуки животных окончательно стихли и только падающие капли воды шелестели по осенним остаткам листвы и травы. Было во всей этой феерии что-то зловещее, неестественное и… завораживающее. Звенящая, густая тишина неожиданно разорвалась конским храпом и ржанием, и если бы случись на поляне быть стороннему наблюдателю, его озадачило бы, что звук приближающейся лошади идет не от лесов, окружающих поляну. Фырканье, бряцанье уздечки и почти неслышный глухой перестук копыт доносились словно сверху, опускаясь на поляну вместе с облаками. Сильный, резкий порыв ветра, налетевший на поляну и разметавший клочья тумана, был внезапным и коротким. Дождь усилился: теперь он уже не походил на унылую осеннюю морось, скорее на летний грозовой ливень. Вновь фыркнула лошадь, уже совсем рядом. От низких облаков, лежащих на макушках деревьев, протянулся шлейф похожий на сгустившийся туман, и по нему, как по укатанному тракту спускался соловый конь. Он шел легкой рысью, но как только копыта коснулись земли мгновенно замер, опустил голову и принялся щипать траву, прядя ушами. Всадник бросил поводья и спешился: длинный тяжелый плащ с капюшоном полностью скрывал его фигуру, пока он был в седле. Сейчас же, когда рука в перчатке отбросила капюшон и распахнула полы плаща, облик наездника открылся. То был мужчина средних лет, высокий, почти два метра ростом, короткие волосы с парой седых прядей отливали черной смолью, крепкое, хотя и немного сухопарое тело было затянуто в легкий костюм английского лучника, ни брони, ни оружия при нем не было. Строгое лицо, чуть впалые щеки, острый взгляд широко открытых миндалевидных глаз. Он повернул голову, разминая шею, сделал несколько шагов к центру поляны, пристально всматриваясь в темную стену леса. Проливной дождь, кажется, вовсе не смущал всадника: остановившись, он поднял голову, подставляя лицо, каплям воды, блаженно прикрывая глаза. Вдруг он резко повернулся на каблуках, глаза сузились, пристально вглядываясь вдаль на северо-восток, хищный профиль стал напряженным:

– Вот ведь, – низкий баритон мелодичного голоса мужчины услышал только его скакун, – неужели началось?! И угораздило же меня высадиться именно в этом лесу! Опоздаю ведь!

Незнакомец взмахнул полой плаща, словно желая плотнее закутаться, и…с невероятной скоростью исчез с поляны. Туман снова стал сгущаться, конь, фыркая, сливался с ним, а фигура мужчины летевшего сквозь лес, подобно марафонскому бегуну уже была в ином одеянии. Свидетелями всех метаморфоз, происходившими с этим странным человеком, били только филины, да прочие ночные обитатели леса, которым ни о чем не говорил длинный красный плащ, и тяжелый бердыш за спиной.

Пожар, вспыхнувший неожиданно, стремительно пожирал деревянные дома один за другим. Горело все, соломенные и деревянные крыши рушились, поднимая вихри горящих щепок и искр, которые подхватывал бушующий ветер и кидал на соседние крыши. В воздухе витали зловонные ароматы копоти, сажи и сгоревшего мяса. Люди кричали, плакали, некоторые пытались тушить пожар, или спасти свой скарб. В центральной части города, где горели уже владения Великого князя, суетилась еще и толпа стрельцов, командовали, выводили людей, спасали ценные вещи. Впрочем, во всей этой дикой суматохе сложно было сказать наверняка, кто, чем занимается, и потому, никто не обратил внимания, что один из красных плащей, на бегу вильнул в сторону. Его цель была уже объята пламенем и, кажется, вот-вот рухнет. Библиотека. Незнакомец, не так давно спешившийся на поляне в ближайшем лесу, легко выбил дверь, прижав к ней ладонь, и вошел. Путь наверх, где находилась его цель, лежал по винтовой лестнице, которая уже начала гореть. Выругавшись, мужчина взмахнул рукой, словно подняв полу невидимого плаща, и рванулся наверх, перепрыгивая через несколько ступенек. На половине пути, одна из ступеней деревянной лестницы, хрустнула и осыпалась, пламя взметнулось вверх, а незнакомец витиевато выругался, высвободил застрявшую ногу и помчался дальше. Огонь пылал уже повсюду, горели не только мебель и лестница, но и кровля, грозившая вот-вот рухнуть, на безумца рискнувшего влезть в этот бедующий ад стихии. Вообще, его цель была не понятна, поскольку людей в здании не было, и каких либо ценностей тоже, а пожар, который мог его убить в любой момент, тушить не представлялось возможным. Уже наверху, повернув в коридор, мужчина чуть не попал, под отвалившуюся часть балки, пылающую огнем. Отшатнувшись в сторону и побежав дальше, он выбил одну из дверей и оказался в комнате, почти еще не тронутую огнем. Облегченно вздохнув, этот лжестрелец принялся вихрем носиться по комнате, выворачивая стеллажи с книгами. Не сразу можно было рассмотреть в хаотичности его движений какую-то систему, однако таковая была. Выбрав около десятка книг, мужчина вернулся в коридор, и направился было к лестнице, когда треск и грохот заставили его на миг обернуться. Зала, из которой он вышел, перестала существовать: горевшие перекрытия не выдержали и тяжелые стеллажи и сундуки с книгами ухнули вниз.

Читать дальше