Александр Горбов - Пси

– А-а-а-а!

Кто-то кричал. Горячее брызнуло в лицо Андрею, и он поднялся, шагнул из круга. Мимо фигур, рухнувших подрубленными деревьями. Голоса бывших мучителей плакали жалобно и тонко. Они подростки, почти дети, если приглядеться. С окровавленными ртами, зажимающие глаза, бьющиеся в корчах. Не желая смотреть, Андрей бросился прочь.

Найти дачу оказалось непросто. Андрей пропустил нужный поворот, свернул не туда и заблудился. Долго плутал, пока не вышел на знакомый перекресток. Наконец, отыскал калитку, окрашенную голубой краской, и оказался на месте.

Ключ долго не хотел попадать в скважину. Со злостью царапая металл, Андрей думал, что надо позвонить Хельге. Сейчас только к ней можно обратиться за помощью. Щелкнул замок, и дверь неожиданно легко распахнулась. Ночной гость не удержался, ввалился внутрь и упал на пол. Андрею показалось, что он попал в рай – лежа на скрипучих досках можно было не шевелиться, не будить зудящие, как осы, голоса.

Позвонить – вспомнил он. Достал телефон из кармана, набрал номер. И тут же уронил руку с зажатой трубкой. Тьма, подкравшись незаметно, навалилась на Андрея и проглотила, как хищная рыба наживку.

– Ох ты черт!

Кто-то шлепал Андрея по щекам, вытаскивая из мрачной глубины. Все тело болело, пересохший рот отказывался говорить. Открыть глаза было мучительно тяжело.

– Давай же, ну!

Голос не отпускал, давил, требовал. Чего?

– Блин.

На лицо полилась вода. Он разинул рот, пытаясь поймать холодную струю.

– Пей, горе ты мое.

В губы ткнулся железный носик чайника. Стуча о металл зубами, Андрей глотал живительную влагу.

– Вот, хорошо. Открывай глаза, садись.

Андрей, наконец, смог поднять веки. В сером утреннем свете бледным пятном перед ним хмурилось лицо Хельги.

– Во что ты вляпался, зараза?

В ответ он смог только просипеть горлом.

– Вставай, а то окончательно замерзнешь. Не лето, на полу спать.

Опираясь на руку женщины, Андрей смог подняться, сделать пару шагов и рухнуть на старый потертый диван. Хельга заботливо укрыла его пледом.

– Сейчас, подожди.

Она долго гремела посудой, хлопала дверцами шкафчика, и, наконец, сунула ему в руки кружку с чем-то горячим.

– Пей, это бульон из кубика. Другого нет, извини.

Андрей отхлебнул. По телу побежало божественное тепло. Он благодарно улыбнулся уголками губ.

– Давай, давай, до дна.

Весь день Хельга выхаживала Андрея. Водила под руку в туалет. Укутывала шерстяным одеялом, когда его трясла лихорадка. Поила крепким сладким чаем. Прикуривала ему сигареты – сил не было даже на это. Подставляла треснувший красный тазик, когда его тошнило. И ничего не спрашивала. За это он был особенно благодарен.

Только к вечеру Андрею стало лучше. Силы возвращались, он сумел встать, одеться и выйти во двор. Уселся на лавочку и долго мял в непослушных пальцах сигарету. Хельга тоже вышла из дома, присела рядом и мрачно насупилась.

– Ты напугал меня. Этот звонок, ты так кричал в трубку. Я думала, с ума сойду.

– Прости, ничего не помню. Спасибо тебе.

– Никогда больше не жри эту гадость.

– Что?

– Или ты курил это? Нюхал? Не важно. Брось эту дрянь. В следующий раз я тебя не вытяну. Сдохнешь и все.

– Да нет же! Ничего я не употреблял. Ты не помнишь? Приступ. Осенью, я тогда к тебе пришел, еще ключ мне дала. Вспомни!

– Перестань! – Она раздраженно дернула плечом, – Светке будешь байки рассказывать. Думаешь, я не знаю, как человек после передоза выглядит? Так я тебе скажу – как ты сегодня утром.

Гнев и обида вскипели в Андрее. Ударили в голову, заставляя вскочить.

– Не веришь, да? Не веришь? Кто мне всю эту хрень про эзотерику втирал? Не ты? А когда со мной реально случилось, ты не веришь!

Он потерял контроль над собой. Бешенство раскаленной волной поднялось из глубины. Белки глаз налились кровью, рот искривился в страшной гримасе. А вокруг поднимались обглоданные дуги призрачной астролябии.

– Не веришь?! Дура! Я поверил тебе, а ты!

От налетевшего порыва ветра скрипнула дверь. Андрей обернулся на звук, уставился полным ярости взглядом. Фанерные листы пошли трещинами. Краска облупилась, пошла темными пятнами. Он закричал.

Остервенелый звук голоса спустил с крючка скопившееся напряжение. Вокруг Андрея закрутился невидимый ураган. Мусор, обрывки газеты, окурки, взлетели винтом, сворачиваясь в кокон гнева.

Тонкий, почти неслышимый звук ударил по нервам. Заставил дрожать струну в животе. Это кричала Хельга. От ужаса.