Евгения Чеширская - Кот, черт и старая мельница. Сборник страшилок

Костян был из увлекающихся. Его новое увлечение – ходить по заброшкам и снимать ролики для подростков и любителей мистики, вытрепало Вале немало нервов. Почему-то Костян в каждый свой поход обязательно тащил его с собой, не слушая ни слабых попыток отмазаться до, ни громкой ругани во время съемок.

Если бы канал приносил хоть сколько-то дохода… Но пока об этом начинающим сталкерам приходилось только мечтать. Пока были только расходы: то на новую куртку, то на прохудившиеся ботинки, то на лекарство от столбняка – это в последнем походе Валентину не повезло, и он всем махом напоролся ногой на ржавый гвоздь.

Нет, Валя не мог сказать, что ему совсем уж не нравится то, что они делают. Красивые, заброшенные здания он любил, историю мест искал с особой тщательностью, и порой даже чувствовал гордость за то, что рассказывает людям об удивительных местах, сохранившихся на их родине. Но комары, ночевки в палатке и постоянный риск для кого-то из них свернуть себе шею, пока перевешивали любые плюсы.

Но в этот раз Костян переплюнул сам себя. Идти по неизвестным координатам, найденным где-то на просторах сети еще и не проверенным ни одним из бывалых сталкеров – это надо быть большого ума человеком. Может там вообще ничего нет? Или заброшку давно снесли? Такое у них уже бывало – приезжаешь на место, а там вместо долгожданных руин пустая площадка и матерящиеся рабочие.

А даже если и есть, с чего вдруг зрителей должна заинтересовать какая-то старая часовня? Это не музей, не мистический отель и даже не сгоревшее практически дотла бывшее отделение морга. Просто очень старая и никому не нужная церквушка. Никому – это буквально, потому что, судя по карте, в тех местах только волки да редкие грибники обитали.

И это было еще одним минусом в копилку идеи. Судя по карте от ближайшего поселения, или вернее от трассы, пилить до нее нужно было напрямик через лес километров 15-20. Это если повезет, и там есть хотя бы какой-то намек на тропу. А по лесному бурелому и того больше.

Но Костян уже как всегда все для себя решил, и теперь, не слушая голоса разума в лице Валентина, активно продвигал в их унылую жизнь эту идею.

– Значит так. Выходим завтра на рассвете. До деревни доберемся на электричке – это минут 40 по времени, потом поавтостопим на трассе, чтобы лишние километры пешком не мотать, ну, а дальше весь лес в нашем распоряжении. По хорошему, должны к вечеру вернуться, но если нет – не беда, возьмем палатку, посидим у костерка, да, Валь? – друг хлопнул Валентина по плечу, вырывая из философски-замученного состояния мысли.

Валя затушил свой бычок об консервную банку, служившую обоим пепельницей, покивал, понимая, что Костян его не услышит – он слишком занят тем, чтобы слушать себя – и решил идти на боковую. Пока еще можно, хоть выспится нормально, в кровати и без ельника под жопой.

***

Самое удивительное, что все пошло по плану – ровно как и предсказывал Костян. В 7 утра парни уже стояли посреди небольшой деревеньки, или, вернее, поселка городского типа, как они гордо себя называли, и ловили попутку в сторону нужного леса.

Местные жители, обычно любопытные до новеньких как сороки, не обращали на двух зевающих городских ровным счетом никакого внимания. Толи заняты были, толи грибники были в этих местах обычным явлением. Валя склонялся ко второму варианту. Все же местные леса были знамениты не только поселком и неизвестной церквушкой с привидениями. Грибы, говорят, тут знатные собирали.

Потом проезжающий мимо дальнобой любезно согласился подбросить их до нужного участка трассы за пару хрустящих купюр. И уже в 9 утра Валентин впервые разочарованно присвистнул. Это был своего рода рекорд – обычно приключения переставали ему нравиться намного быстрее.

Тропинки не было. Хотя поначалу прореха в кустах, уходящая куда-то вглубь леса, показалась обоим достаточно перспективной. Но дальнобой их мечты сразу разбил – покачал головой и выдал «Срут там, в кустах, смотрите не вляпайтесь», присвистнул и умчал прочь, на прощание мигнув поворотником.

А дальше они остались один на один с громадой лесного массива.

Тропинку приходилось прокладывать буквально вслепую – если снаружи было раннее утро и светило солнышко, то чем глубже парни погружались в чащу – тем темнее становилось вокруг. Деревья смыкались над головами так, что даже неба видно не было.

Костян, шагающий впереди, прорубал путь охотничьим ножом и тихо матерился сквозь стиснутые зубы – лес в отместку за порчу веток швырялся в лицо паутиной и мелкими мошками. Валя старался не отставать и тоже матерился, за компанию.