Елена Паленова - Наследница

* * *

– Ты уверен, что это был именно он? – Гридин перевернул в папке страницу с заключением судмедэксперта и хмуро уставился на фотоснимки с места происшествия.

– Лёнь, там даже без опознания родственниками можно было обойтись, – капитан Каменцов в очередной раз вздохнул, не слишком довольный недоверчивостью коллеги. – Человек пришёл с утра на работу, провёл планёрку, после которой трахнул секретаршу прямо на своём рабочем столе и повесился в собственном кабинете из-за угрызений совести. Там предсмертная записка подшита, почитай. Его тридцать человек на месте опознали, почему я должен в чём-то сомневаться?

– Странно это всё… – задумчиво протянул Гридин. – Если б не сирота, можно было бы предположить, что у него брат-близнец был, а так… Ну одно же лицо, сам посмотри.

Он передвинул фотографии на другой край стола и внимательно заглянул Каменцову в лицо. Толя, если ты знаешь хоть что-то, чего нет в этих папках…

– Там всё, – покачал головой Каменцов. – Мне тоже поначалу мотив для суицида показался слишком уж нелепым, а потом… Жаль, что ты с женой его пообщаться не можешь. Интересная была женщина. Взгляд такой… Вроде бы ты и не виноват ни в чём перед ней, а душа сама наизнанку выворачивается.

– И ты туда же, – усмехнулся Гридин. – Мне их соседи три часа рассказывали, что Сивкова была ведьмой, что это она мужа своего колдовством в могилу свела, и что за колдовство Бог её покарал онкологией. Ну похож же, согласись?

Он кивнул на ксерокопию паспорта, изъятую в школе, и Каменцов утвердительно кивнул.

– Похож. Только это не он, Лёнь.

– М-да…

Картина вырисовывалась более чем непонятная. Восставший из мёртвых папаша приходит в школу за дочуркой, которая знает его только по фотографиям. При этом девочка с воплями «Папа!» бросается на шею к мужику, которого видит впервые, и добровольно уходит с ним за руку. Счастливая и жизнерадостная, что немаловажно. А её тётка головой об стену бьётся и твердит, что это невозможно. Да и по фактам тоже получается, что невозможно, но случилось же!

– Для эксгумации нужна весомая причина, – напомнил коллеге Каменцов, подозревая, что Гридин не удовольствуется одними только материалами давно закрытого дела.

– Я в курсе, – коротко отозвался Леонид, аккуратно сложил документы и с задумчивым видом вернулся в свой кабинет.

Всю вторую половину этого хмурого осеннего дня он потратил на то, чтобы составить хотя бы приблизительное мнение о ситуации, но это оказалось невероятно сложно. Кот Шрёдингера какой-то. Есть могила, в которой лежит гроб, в котором лежит труп, который видели все присутствовавшие на похоронах люди, но пока не раскопаешь могилу и не увидишь покойника собственными глазами, не уверуешь, что он действительно труп. А эксгумация – это волокита, да и рано ещё на такие крайние меры идти, хотя точное знание намного упростило бы следствие.

Семилетнюю Диану Сивкову похитили – это факт. Руководству школы здорово влетит за халатность – это тоже не обсуждается. У них были сведения о том, что отец Дианы умер, но эта информация по какой-то непонятной причине оказалась добросовестно забытой.

Гридин в очередной раз набрал в телефоне номер, указанный на визитке адвоката, который приходил в школу вместе с похитителем, но в ответ услышал только длинные гудки. Это тоже было странно. Кирилл Алёшин – человек в городе известный, и Гридин неоднократно сталкивался с ним лично по разным делам, поэтому был уверен, что юрист ответит на его звонок в любое время суток. Исключение – если в момент звонка он находился на каком-нибудь судебном заседании, но теперь часы показывали уже без четверти восемь вечера, и отсутствие ответа от Алёшина было весьма подозрительным.

Да всё в этом деле было подозрительным, но процессуальные нормы никто не отменял, а в большом кабинете на втором этаже Следственного отдела города Бугрянска непосредственный начальник майора Гридина нетерпеливо ждал отчёт о проделанной за день работе. Похищение ребёнка – дело нешуточное, и полковнику Тараскину очень не хотелось, чтобы для решения этой проблемы вышестоящее начальство прислало из областного управления своего человека. Стыдно же – только недавно отчитались о низком уровне преступности и высокой степени раскрываемости, а тут такое.

Понимая, что вряд ли услышит что-нибудь хорошее в свой адрес от задержавшегося на работе начальства, Гридин шумно выдохнул и собрал все имеющиеся в наличии документы по делу Дианы Сивковой в одну тоненькую папку. Что он мог доложить Тараскину? Единственный, да и то притянутый за уши мотив для похищения – наследство, на которое вроде как претендовала одна из тёток девочки, но за такой короткий промежуток времени просто нереально опросить всех. А на слово «завтра» при подобном стечении обстоятельств у Тараскина неизменно начинался острый приступ аллергии, сопровождающийся криками, обвинениями в некомпетентности и угрозами уволить всех.