Кристиан Винд - Петезера - станция смерти

Жизнь в поселке Снежное настолько уникальна, что очень сильно отличается даже от жизни в городке Тышемкаш, расположенном южнее. Поселок, как уже говорилось ранее, состоит из зданий на свайном фундаменте – а если быть точнее, преимущественно из трехэтажных многоквартирных домов.

Так как здесь действуют несколько иные законы, чем во всех остальных частях региона, приобрести квартиру в Снежном или же получить в ней прописку вы не сможете. Все недвижимое имущество принадлежит АКСАР, и люди не могут свободно распоряжаться жилплощадью, в которой проживают.

Однако в этом кроются и отдельные весомые преимущества. Прежде всего, с самого начала основания поселка и вплоть до его неминуемого исчезновения, прибыть в Снежное и поселиться здесь мог совершенно любой гражданин страны. Причем – совершенно бесплатно. Новоприбывший мог выбрать для себя любую квартиру из тех, что пустуют, свободно заселиться в нее и даже получить местную регистрацию. Достаточно было заполнить простую форму, указав свои паспортные данные, номер дома и желаемых апартаментов, планируемый срок пребывания на территории поселка, а затем направить этот документ в ближайшее отделение АКСАР.

Так как электроснабжение и система отопления в северном регионе – дело весьма затратное, и обыкновенному рабочему классу сложно было потянуть подобные коммунальные расходы, АКСАР ввел целый ряд гуманитарных мер, позволяющих свести траты на жизнеобеспечение региона к минимуму.

Так, по состоянию на 1991-1996 годы, большую часть платежей погашал сам АКСАР из фонда регионального бюджета. Таким образом, жителям Снежного и еще некоторой части сел, раскинувшихся южнее мыса Дальний Хребет, ежемесячно приходилось оплачивать лишь 30% от расходуемых ими тепло- и энергоресурсов.

В городе Тышемкаш дела обстояли несколько иначе. Так как он располагался заметно южнее, а рабочих мест в нем было несравнимо больше, АКСАР ограничился лишь 47% самоличного погашения расходов на коммунальные услуги. А потому жить в Тышемкаше было хоть и комфортнее, но заметно дороже.

После закрытия рудников по добыче никеля, в Снежном и прилегающих селах выживать стало куда сложнее, чем раньше. Поэтому раз в год, во время нереста лосося, большая часть оставшихся в Снежном людей перебираются на несколько месяцев в Оглодыш – небольшую рыбацкую деревеньку в паре сотен километров восточнее города Тышемкаш. В те времена, когда никаких разрешений на отлов лососевых видов еще не требовалось, это была прекрасная возможность подзаработать неплохие деньги. Настолько неплохие, что при скромных расходах этого хватало вплоть до следующего рыболовного сезона.

Именно этим и занимались Виктор Бехтерев со своей супругой Надеждой. А затем, по окончании очередного сезона отлова, супруги неизменно возвращались в ставший для них родным поселок Снежное.

Когда по промерзлым окрестностям пронесся слух о том, что заброшенной станцией «Петезера» внезапно заинтересовалось западное научное сообщество, поселок моментально воспрянул духом. Многие старожилы наивно полагали, что где-нибудь неподалеку вновь начнутся разработки никелевых рудников, а вместе с этим появятся такие необходимые здесь рабочие места.

Виктор Бехтерев, по словам Надежды, воспринял эту новость с особенным восторгом. Ведь он провел на полярной станции, ни много ни мало, большую часть своей сознательной жизни. Вернуться туда, где ты исправно трудился так много лет, увидеть, как вновь оживает место, к которому ты успел прикипеть всем сердцем – еще недавно об этом стареющий Бехтерев мог лишь мечтать.

[Что бы там ни было, я вернусь на станцию, Надежда…] – твердо заверил он супругу, как только стало очевидным, что кружившие вокруг «Петезеры» слухи вскоре грозятся обернуться воодушевляющей реальностью. Бехтереву было не так уж важно, кто и как именно планирует использовать новоприобретенную базу. Он был горячо убежден в том, что ему там непременно найдется место. Так и вышло.

По словам Надежды, старший механик буквально оживал на глазах. Он с нетерпением отсчитывал дни до того момента, когда сможет наконец погрузить свои немногочисленные пожитки в вертолет Ми-6 и снова очутиться на полярной станции. Он грезил этим. «Петезера» снилась ему каждую ночь – ожившая, будто восставшая из пепла после всеобщего забвения. Его старая приятельница, несправедливо покинутая в снегах и зовущая его обратно.

К огромному огорчению и даже откровенному разочарованию Бехтерева, супруга не собиралась разделять с ним его восторг. Более того, Надежда регулярно пыталась донести до мужа здравую мысль о том, что уже ничего на «Петезере» не будет так, как прежде – во времена их быстротечной молодости. Она утверждала, что даже если станцию удастся воскресить, это будет совсем иная реальность. Ведь, очевидно, «Петезера» интересовала зарубежное научное сообщество исключительно как объект для проведения новых исследований.