Никита Мага - Социальная сеть

В реальность Веру вернуло щебетание птиц, которое у нее стояло на сообщениях. Вера дернулась, и синяя фарфоровая звезда, которую она сняла с вершины елки, разбилась. Осколки разлетелись по всей комнате. Вера собрала осколки и выключила телевизор, по которому Соловьев вновь и вновь забрызгивал объектив камеры желчью о том, что Запад виноват во всех бедах великой России и является для нас врагом номер один. Только он забыл упомянуть о том, что владеет двумя виллами в Италии на берегу озера Комо, а не двумя дачными домами на берегу Волги в великой и могущественной России. Но он сможет оправдаться перед народом, прощебетав о том, что «врага надо знать изнутри». Не поверят? Еще как поверят. В остальную пропагандистскую ересь, которую он извергает из себя, верят же. Крым же наш, верно?

Щебетание вновь сфокусировало мысли на телефоне. Сообщение было от Павлика.

Павлик: Привет, мам. Как у тебя дела?

Вера: У меня все хорошо, мой золотой. Как там Настя?

Павлик: Приехали после планового обследования. С плодом все хорошо. Ее немного подташнивает, но говорит, что терпимо.

Вера: Когда начнут шалить гормоны, и не такое будет)

Павлик: Умеешь обнадежить)) У тебя с финансами все хорошо?

Вера: Да, не беспокойся.

На телефоне высветился вызов. Звонил ее бывший муж. Она не хотела брать трубку, но он никогда не звонил по пустякам, да и просить у нее было нечего.

– Чего тебе? – гневно начала Вера.

Она слышала отрывистое дыхание и… что это было? Слезы? Он плачет? Ах, видимо, юная девица нашла себе другого ухажера, и он решил раскаяться, дабы вновь вернуться в старую берлогу, кушая то, что дают.

– Что с тобой? – вновь спросился Вера, но теперь более мягким тоном.

– Паша… он…

Стон бывшего мужа оборвал предложение. Она никогда не слышала, чтобы он так плакал.

– Да что с тобой?!

– …он погиб, Вера.

– Что ты несешь, старый козел! Я сейчас с ним переписываюсь!

– Не знаю, с кем ты там переписываешься, но это точно не наш сын!

Вера бросила трубку и вернулась к переписке с сыном.

Вера: Павлик, а ты где сейчас?

Павлик: Я на работе. Пятница же)

Вера набрала собственного сына. Из трубки донеслось:

«Абонент временно недоступен или находится вне зоны действия сети».

Как такое возможно? Ведь она сейчас с ним переписывается? Вера перезвонила бывшему мужу.

– Кто тебе об этом сообщил?

– Консьержка… лифт рухнул утром, и его… Когда его вытащили из завала, консьержка его сразу опознала по портфелю…

Вера взглянула на часы. Часы показывали 13:47.

– Это какой-то бред. Я сейчас с ним переписываюсь.

– Вера, ну неужели ты не понимаешь, что если человек не смог остаться в живых при падении с пятнадцатого этажа, то телефон подавно! Возможно, его взломали и это мошенники, которые пытаются через него узнать код от твоей карты.

Дыхание Веры участилось. Мелкая дрожь охватывала все тело. Ноги медленно прогибались.

– Ты точно не врешь мне? – спросила она, сдерживая слезы.

– Я не самый хороший человек, но о смерти собственного сына врать бы не стал.

Вера бросила трубку. На экране всплыло сообщение от сына.

Павлик: Мам, с тобой все хорошо? Тебе точно не нужна моя помощь?

Вера уронила телефон, и крик боли вырвался из ее груди.

Посреди зала для отпеваний в крематории стоял гроб. Тишину нарушал лишь шорох одежды. Люди всегда чувствуют себя дискомфортно на похоронах. Само осознание смерти приводит человека в ступор. Вот ты молода, и тебе кажется, что у тебя полно времени и мало забот, но время летит с невероятной скоростью, и ты даже не задумываешься о своей смерти. Осознание приходит с деталями. Сначала ты замечаешь морщины там, где их не было, да и не должно быть, ведь тебе всего лишь тридцать лет. Потом седые волосы чаще встречаются тебе, когда ты смотришь на себя в зеркало. А это что такое? Почему чертовски болит спина? Почему я начинаю быстрее уставать и сплю два раза в день? Как такое возможно? Ведь совсем недавно вроде бегала с девочками во дворе. С течением времени ты понимаешь, что все в этом мире имеет свое начало и конец. Но сейчас Вера отказывалась в это верить. Так не должно быть. Увы, но это нормально в смертном мире, когда дети хоронят своих родителей, а не наоборот. Он не мог так глупо умереть. Этого просто не может быть, ведь он был еще так молод. Вера до сих пор не верила в смерть сына.

Она двинулась в сторону гроба, чтобы поднять крышку гроба и удостовериться лично самой. Может, консьержка перепутала? Неужели у ее сына был эксклюзивный портфель, которого ни у кого, кроме него, не было? Вера почувствовала, как ее с нежностью взяли под руку. Вера резко обернулась, готовая разразиться матом на незнакомца. На нее смотрел лысеющий мужчина в темном пальто, в глазах которого были видны слезы, готовые вырваться наружу, но из последних сил он держал их в себе. Это был ее бывший муж. Вера перевела взгляд с его лица на руку. Он все понял, но не отпускал ее.