Денис Игумнов - Пожиратель нечистот

И даже среди экзотических зверушек последнего зоопарка редких, вымирающих видов неадекватных личностей, Марков разительно выделялся, если не помыслами, то неизменно следующими за его бесовскими размышлениями дерзкими поступками. Игорь хотел, любил причинять боль, но терпеть не мог, когда при нём кто-либо страдал от боли. У него в душе уживались противоречивые, взаимоисключающие себя чувства. Единственный сын у матери одиночки (папа алкаш бросил их, когда ему едва исполнилось три года; больше они его никогда не видели) пестовал червоточину личности и довольно прохладно относился к нежным росткам сострадания, едва пробивающимися через панцирь безжалостного безразличия.

Шестое октября, поздний вечер, пятница. Игорь уже около часа сидел в кустах, в засаде. Местом дебюта он избрал городской парк-сквер, недалеко от его учебного заведения. Для начала октября было довольно тепло: температура на градуснике застыла на отметке одиннадцать градусов, а Игоря трясло. Оделся он правильно (футболка, свитер, куртка, шапочка, подштанники, джинсы, ботинки на толстой подошве), учитывая тот момент, что ему, возможно, придётся какое-то время просидеть без движения. Дрожь, охватившая его, не имела отношения к капризам погоды, – он волновался. Ему предстояло опасное дело. Игорь рисковал не только свободой, но и шкурой. Не так сильно опасность угнетала, как сомнение в успехе, нарастающее с каждой секундой ожидания, прибывающее весенним паводком, наводнением, тёмными водами, распирающими нервно клокочущее сердце.

Марков старался черпать уверенность в великолепной физической форме тела. Ростом метр девяносто пять, с отлично развитой регулярными занятиями с железом мускулатурой, Игорь выделялся среди сверстников, как тигр среди домашних кошек. Он ходил в качалку, занимался пауэрлифтингом, был самоучкой, так как терпеть не мог, когда ему указывали, что делать, пусть даже о его ошибках техники ему сообщал и мастеровитый тренер. Ему было всё равно: он не воспринимал никакую критику и ни в какой форме – она его бесила. Поэтому техника поднятия тяжестей у него хромала на две ноги, зато рабочие веса вызывали зависть – особенно у новичков в железном спорте. Его девизом в занятиях был: "Больше упражнений хороших и разных!". – Игорь фанател и с остервенением проводил этот девиз в жизнь. Дома он приспособил себе тренажёр для увеличения силы удара: у себя в комнате, к несущей стене прикрепил дубовую доску, обшитую двойным слоем поролона и обтянутую кожей. Каждый божий день он наносил по доске триста ударов каждой рукой. Сто прямых, сто боковых, сто полуаперкотов. Опять же техники никакой, но выходило прикладываться у него очень сильно. Оставалось испытать себя в деле.

Центральная, самая широкая аллея, облагороженная лавочками и урнами, шла, прижимаясь к чугунной решётке забора, отделявшей парк от улицы, прямиком к МДМ. С другой стороны, аллею подпирали шахматные ряды деревьев – клёны, вязы, тополя, скрывающие за собой пруд, великолепный воздушный мостик, перекинутый через канал, и разбегающиеся от него по всему парку извилистые прогулочные дорожки. Тихо. Фонари – оранжевые апельсины, прячущиеся в зелени листьев, не разгоняли, а благословляли тьму, придавая ей животную мясистость необыкновенной реальности. Приближалась полночь; прохожих будто ночь языком слизнула. С одиннадцати часов никто не прошёл мимо, если не считать парочки влюблённых, которые для целей Игоря, из-за своей относительной беззащитности, не подходили. Надежда таяла, страх рос, напряжение достигло максимума.

В конце аллеи, на входе в парк, появилась иголка силуэта. Непонятно кто это. Мужчина? Женщина? Игорь ждал мужчину, а сейчас испугался и захотел, чтобы это оказалась женщина и вообще, чтобы всё уже быстрее закончилась. Он маленький дурачок, сидящий в кустах, а не безжалостный хищник, выслеживающий добычу: со всей ослепляющей ясностью он понял эту простую истину… понял, но не принял.

Мужик! Марков стоял за деревом, скрытый от случайных взглядов кустами акации. Он не мог заставить себя сдвинуться с места. Смотрел, как по дороге идёт приземистый, пузатый человек в шляпе и плаще, и потел. Вот мужчина поравнялся с Игорем, вот миновал его и через (целых!) тридцать секунд скрылся из виду, покинув парк.

Игорь был зол на себя, разочарован, испуган. Злость бурлила, заливала и победила. Он размахнулся и угостил себя ударом кулака в нос. Перед глазами расцвели салютные букеты звёздочек. Резкая, острая боль привели Маркова в чувства. Он снова мог контролировать тело, двигаться, действовать.