Ева Авер - Тридцать второе июля

Как только ей приносят заказ, она тут же жадно набрасывается на еду.

– Жалика, ты опять не обедала? – смеюсь я.

– Угу, – мычит она сквозь набитый рот. – Некогда было.

– Ну, давай! Хвастайся своим новым романом! – предлагаю я, дав подруге утолить голод.

Жалика удивительно ловко крутит мужчинами и меняет ухажёров, как перчатки. Хотя, нет: перчатки меняют гораздо реже.

Она задорно клацает языком и выдаёт:

– У меня их сейчас два. Оба такие симпатяги! Прям не могу определиться, кого из них выбрать.

– Жалика, ты неподражаема! – хохочу я. – Ты же всё равно через пару месяцев поменяешь их на кого-нибудь другого!

В течение следующих долгих минут она в деталях описывает мне своих поклонников и отношения с ними, после чего – ожидаемо – принимается настаивать на том, чтобы и меня познакомить с одним из её многочисленных приятелей. Я, как обычно, отнекиваюсь и стараюсь отшутиться. И как всегда это не помогает.

– Ты же знаешь, я хочу, чтобы раз – и на всю жизнь.

– Тэра! Ты же отшиваешь всех подряд. Шанса никому не даёшь. Как ты планируешь понять, кто твой единственный? Может, ты уже сто раз мимо него прошла и не заметила?

– Ну… Думаю, я почувствую, – мечтательно отвечаю я.

– Угу! Током долбанёт от прикосновения! – саркастически восклицает Жалика.

– Может, током, а может… – я вздыхаю. – Ну, там, знаешь, трепет в груди, дрожь в коленях…

– Да-да! – охотно кивает Жалика. – Вот годкам к восьмидесяти всё это у тебя и будет! А ещё тремор в руках и вставная челюсть!

Я закатываюсь смехом, но вспомнив события последних дней и свои безуспешные усилия завоевать Декеля, теряю радостный задор.

– Поверь моему опыту, ерунда всё это, – с видом знатока заявляет подруга.

Я фыркаю и пожимаю плечами:

– Ладно… Я вообще-то тебя позвала не для того, чтобы выслушивать советы опытной Донны Жуаны.

Жалика криво усмехается и отмахивается:

– Да знаю я, зачем ты меня позвала!

Ого! Интересный поворот!

– И зачем? – с тревожным удивлением уточняю я.

Она смотрит на меня с подозрением, словно я пытаюсь скрыть то, что всем давно известно.

– Тэра, я вообще-то журналист. Думаешь, от меня можно утаить хоть какую-то важную информацию? Из-за проблем в твоём издательстве, разумеется! Разве нет?

– Каких проблем? – вырывается у меня.

Неужели Жалика и впрямь знает что-то, чего не знаю я? Она недоверчиво смотрит на меня, пытаясь оценить степень искренности моего изумления.

– Я не поняла. А для чего тогда ты хотела встретиться, если не по поводу издательства?

– Вообще-то я соскучилась. Просто захотелось увидеться, пообщаться… Разве подруги не так поступают?

– Так ты, выходит, не в курсе? – Жалика игнорирует мою наигранную обиду.

– В курсе чего?

– Ну, вообще я и сама подробностей не знаю. Эту историю моя коллега раскручивала. Но зашла в тупик, потому что твой шеф категорически отказался комментировать ситуацию. В общем, это как-то связано с эксклюзивными правами на издание книг некоего известного писателя – нам не удалось выяснить, кого именно, – который конфликтанул, видимо, не сойдясь интересами, с вашими столичными конкурентами. И теперь «столичка» бросила все силы, чтобы задавить твою контору, потому что решить эту проблему полюбовно не вышло. Они сейчас постараются перетянуть как можно больше ваших авторов, даже в ущерб себе, лишь бы привести наше издательство к банкротству и, выкупив его, завладеть всеми правами. Насколько я поняла, всё уже решено; и вопрос о принудительном слиянии – лишь дело времени.

Ну, теперь понятно, чьи интересы представляет Декель… и почему Дан так враждебно настроен к нему.

– Тэра, ты и впрямь ничего не знала?

Я задумчиво перевариваю услышанное.

– Догадалась, что у Дана какие-то проблемы со столичными коллегами, но не в курсе была ни о подробностях, ни о такой степени серьёзности.

– Ха! – усмехается подруга. – Я-то надеялась выведать что-нибудь интересненькое у тебя. А ты, оказывается…

В этот момент телефон Жалики оживает. Коротко ответив, она спешно засовывает мобильник в свою спортивную сумочку.

– Ну что, подруга. Кажется, нашу встречу придётся безжалостно прервать. Мне пора – труба зовёт. Кстати! Будешь искать работу – обращайся. Хорошие писаки нам всегда нужны.

Я машинально киваю.

– Ещё увидимся!

Если всё действительно так плохо, почему Дан ничего не говорит сотрудникам? Ведь нас вся эта ситуация тоже касается. И юристы наши должны же быть в курсе происходящего! А по их поведению нельзя сказать, что они особо встревожены или озадачены. Может, у Дана есть какой-то козырь в рукаве?