Тори Майрон - В объятиях сердца

По ходу, как и Лина тоже. Она так ничего и не отвечает, а только тяжело дышит и тщетно пытается защититься, прикладывая ладони к моей груди. Её кожа покрывается мелкими мурашками, когда я скольжу носом по щеке и ниже, добираясь до выступающей венки на шее.

Она настолько бешено пульсирует, что разом выдаёт надрывно стучащее сердце кошки. Оно словно мечется в клетке, так же, как и подрагивающее тело Лины в ловушке моих рук. И, наверное, мне стоило бы порадоваться таким реакциям на мою близость, да не могу – я уверен, она не от желания передо мной сейчас трепещет, а от непонятного мне страха.

– Почему ты боишься меня? – С трудом отлипнув от тонкой кожи на шее, я перевожу внимательный взгляд к её глазам, которые она тут же закрывает.

Что за чёрт?!

– Посмотри на меня и ответь: почему ты меня боишься? – Я нежно обхватываю пальцами её подбородок и с настороженностью жду, пока она выполнит мою просьбу.

Не тороплю её, даю столько времени, сколько ей необходимо, хотя даётся мне это с титаническим трудом.

Как оказывается, я ни хрена не терпеливый человек. Я привык получать всё и сразу. И потому я еле сдерживаю себя, чтобы не наплевать на своё изначальное решение не торопиться и не впиться властно в её сладкие губы, не оставив ей возможности сопротивляться.

– А разве у меня нет поводов тебя бояться? – сдавленно отвечает дикарка, затягивая меня в пучину морских глаз, где я больше не вижу ни одного беса, что кишели ещё неделю назад. Там только испуганное маленькое создание, в кристальных зрачках которого я вижу отражение её страха – себя.

– Поводы злиться, ненавидеть, обижаться на меня есть, но для боязни не нахожу ни одного. Тем более для такого сильного страха, какой я в тебе вызываю. Ты на меня смотришь так, будто ждешь, что я прибью тебя в любой момент.

– А разве ты не способен на это?

Её вопрос без грамма сарказма поражает меня не на шутку.

– А ты считаешь, что способен? – Детально изучаю её лицо, пытаясь найти в нём ответ.

А ответ, похоже, и сама Лина не знает или же вновь не хочет выдавать мне честную реакцию, что озадачивает меня ещё сильнее.

Я, конечно, много неверных поступков по отношению к ней совершил, однако и подумать не мог, что она в самом деле допускает в мыслях возможность, что я могу её убить.

– А теперь послушай меня внимательно и запомни раз и навсегда. – Я беру её лицо в свои ладони, не позволяя опять отвести от меня взгляд. – Тебе больше не нужно бояться меня. Я не причиню тебе вред. И уж тем более не убью. Так что вытрави всю эту дурь из своей головы прямо сейчас. Я не сделаю ничего, что может хоть как-то навредить или причинить тебе боль. Больше никогда, – четко проговорив каждый слог, я прижимаюсь ко лбу дикарки своим, вбирая в себя её запах вместе с судорожным выдохом.

– Ты уже это делаешь, – сипло выдают её манящие губы. Я провожу по ним большим пальцем от одного уголка до другого.

– Что я делаю?

– Ты уже причиняешь. – Она сильно сжимает веки, словно пытается представить, что находится где угодно, но только не здесь.

– Как? – чужим голосом спрашиваю я, борясь с обуревающим меня гневом на самого себя.

– Говоря мне все эти слова. И трогая так, как ты это делаешь. К чему вся эта фальшивая нежность опять? Я знаю всю её наизусть. Выучила за месяцы заточения. Так же, как и то, что следует после.

– Нет, Лин. В этот раз всё иначе… Я…

– Прекрати, Адам! Хватит! Сколько можно?! – Она резко накрывает мои ладони своими, желая отцепить мои руки от своего лица. – Ты с первого раза не понял, что я тебе никогда не поверю? Ведь это чревато удручающими последствия для меня. Не понял, что я просто хочу поскорее тебе надоесть, чтобы ты отпустил меня? Не понял, что я дышать с тобой рядом нормально не могу? Я задыхаюсь в твоём присутствии. Поэтому либо трахай меня сейчас, как тебе хочется, либо позволь уйти к себе в комнату. Довольно меня бессмысленно мучить. Я и так давно безоговорочно тебе сдалась. Больше мне тебе предложить нечего, – выпаливает она.

И клянусь, теперь я тот, кто готов закрыть намертво глаза и заткнуть уши, лишь бы не видеть отчаянья в её зрачках, не слышать слов, слетевших с её языка с такой непоколебимостью.

Я задыхаюсь в твоём присутствии…

А я надышаться тобой не могу. Но тебе плевать теперь. И в этом лишь моя вина. Ничья больше.

Цепляясь за эти слова, я собираюсь с силами и отступаю от неё. Словно кусок плоти от себя отрываю, оставляя его с ней.

Лина же вновь выдыхает, но на сей раз с очевидным облегчением, что незримым импульсом бьёт по мне, вынуждая сделать ещё пару шагов назад.