Тори Майрон - В объятиях сердца

– Даже если ты и захочешь отомстить за что-то, у тебя ничего не получится, Рид. Помнишь ведь: мы с тобой на одном корабле. И если потонем, то потонем вместе, – цитирую я его же метафору, произнесенную при нашей первой встрече, и тут же отвлекаюсь от беседы на вызов моего пилота, сообщающего, что джет готов к полёту. – Мне пора ехать. В моё отсутствие Майкл за главного. Но если вдруг случится что-то архисерьёзное, ты можешь звонить мне в любое время суток, – осведомляю я его и сажусь в салон автомобиля, слыша за спиной те же слова, что неоднократно повторял мне сегодня Майкл.

– Не волнуйся, Адам. Мы со всем справимся и постараемся тебя не беспокоить. Отпуск же как никак. Ты заслужил.

На удивление, его голос звучит ничуть не менее дружелюбно, чем у Холланда. Спокойно, без ехидства и неприкрытой злости, однако фразы, брошенные им напоследок, почему-то ощущаются словно череда копий, прорезающих в моём теле сквозные раны.

Возможно, после всего пережитого за последнее время стресса я ещё и в параноика превратился или же просто никак не могу справиться с нервозностью из-за отъезда во время крайне важного периода в «Heart Corp», но, чёрт возьми, меня всё сильнее одолевает стойкое нехорошее предчувствие, которое я игнорировать ни в коем случае не намерен.

Стоит водителю тронуться с места, как я набираю номер человека, в котором не нуждался с момента, как вернулся из Рокфорда.

– Дэн, ты нужен мне в Нью-Йорке и желательно прямо сегодня… Да… Опять необходимо кое за кем последить… Нет, не за девчонкой. На сей раз цель будет другая.

Я уже не раз говорил, что волнение мне не присуще от слова «совсем». Наверное, тому причина моя сверхсамоуверенность, которая всю жизнь исключала во мне боязнь ошибиться или же заботу о том, что обо мне подумают другие люди. Единственный человек, мнение которого меня поистине волновало, был мой отец, однако стоило мне понять, что его благосклонность мне никогда не заслужить, то и на него я тоже забил.

И с тех пор вплоть до сегодняшнего дня никто и ничто не было способно заставлять мои ладони потеть от нервов, а внутренности сворачиваться в тугой комок, сотканный из миллионов страхов и вопросов.

Как всё пройдёт?

Как она себя чувствует сегодня?

Какое у неё настроение?

Как будет реагировать?

Что скажет?

А что сказать мне?

С чего начать наш первый полноценный разговор после вечера, когда я вынудил её выпустить всю злость и боль на мне?

Вести себя как ни в чём не бывало? Словно с чистого листа? Или же всё-таки обговорить сначала всё произошедшее между нами, заверив, что впредь всё будет иначе?

Чёрт!

Обо всём этом я непрерывно думаю по дороге домой, а затем – стоя под освежающими струями душа, которые нисколько не помогают выбрать правильную манеру поведения.

Я никогда не пытался понравиться ни одной женщине. Никогда не подстраивался ни под одну из них и не обдумывал верные слова, перед тем как сказать что-либо.

Да о чём я вообще?! Я ведь даже с ними не разговаривал ни о чём, кроме условий контракта и поз, в которых хотел их трахать. А сейчас мне предстоит как-то найти общий язык с той, что только и мечтает, как бы поскорее от меня избавиться. И нужно отметить: несвойственное мне волнение перед грядущей встречей с Линой перебивает даже азарт перед желанием справиться с этой крайне сложной задачей.

Выйдя из душа, наспех вытираюсь полотенцем и вместо костюма надеваю джинсы, черную футболку поло и кроссовки, ощущая себя немного странно в повседневной одежде в разгар дня посреди рабочей недели.

Беру заранее упакованный Лорен чемодан со всем необходимым для поездки и, оценив его тяжесть, ловлю себя на мысли, что Линин с тонной женского барахла, вероятнее всего, будет весить ещё больше.

Не теряя и секунды на тщетные рассуждения о том, как пройдёт наша встреча, я намереваюсь отправиться в соседнюю спальню к ней прямо сейчас. Однако успеваю только дверь свою открыть, как тут же застываю точно парализованный, видя, что моя кошка решила не ждать чьей-то помощи.

Вздрогнув от неожиданности, Лина вслед за мной замирает в коридоре вместе с чемоданом, в котором с легкостью уместилась бы даже она, и смотрит на меня так испуганно, напряжённо, с тревогой, будто в любой момент ожидает от меня атаки.

И мне это не нравится ещё больше её агрессии в мой адрес. К её дикости и дерзости я был готов. Да что уж там. Я ждал её, как Хатико своего хозяина на привокзальной площади Сибуя. Но её нет. Вместо моей дикарки я вижу перед собой донельзя растерянную девочку без грамма косметики на милом лице, со связанными в несуразный пучок волосами, в вязаном бежевом свитере на несколько размеров больше её и без тени радостной улыбки на губах.