Василий Чибисов - Пустота порождающая

У каждой группы мифов есть свой аффектный фон – те эмоции, которые текст мифа вызывает в человеке вне зависимости от степени понимания сюжета мифа. У представителя другой культуры эмоциональный отклик может быть значительно ниже, но мифы пустоты не замечают культурных барьеров.

Мифы пустоты пропитаны смутным ожиданием, пульсирующим беспредметным страхом. Можно назвать эти эмоции священным трепетом, но здесь нет святости, нет здесь и дерзкого богохульства. Нет никакого представимого или выразимого чувства. Это особый вид аффекта. Обычный аффект подобен молнии, дрожащей тетиве. Но аффекты вокруг пустоты подобны нулевым колебаниям вакуума. Их рокот лежит за пределами восприятия даже наиболее глубоких слоев бессознательного. Лишь раз в столетие в абсолютно безветренную ночь пробежит на границе лунной дорожки легкая рябь. И старый рыбак, привыкший промышлять в самый грозный шторм, краем глаза заметив это движение, в ужасе бросит улов и снасти, спеша увести утлую лодчонку к берегу.

То дрожат на низких вибрациях защитные сети бессознательного в страхе перед тем, кого они скрывают от любопытной психеи. Этому страху не суждено разрешиться, у этого страха нет и не может быть представимого предмета. Но и тревогой это состояние назвать нельзя, ибо тревога определенно беспредметна и может найти выход в опредмечивании, сублимации, агрессии. Страх пустоты предметен, поэтому не может опредметиться. Предмет его непредставим, поэтому не может быть разложен на составляющие или смещен на нечто представимое.

Психические процессы содержат в своей основе потоки либидо от одного представления к другому. Множество обменивающихся энергией представлений составляет всю сложную жизнь психический влечений. Когда человеку субъективно страшно, страх испытывает не вся психика, но некоторые отдельные представления. Источник страха не является внешним для психики – это лишь группа представлений, отражающих образ и свойства преследователя. Две группы представлений обмениваются либидо, притом неравнозначно. Группа, от которой исходит либидо, представляет преследователя. Группа, которая вынуждена безответно получать либидо, представляет жертву. Пока одна часть психики дрожит в страхе, другая ликует.

Классические сюжеты, восходящие к архетипической охоте, погоне или борьбе с тираном; брачные или воспитательные ритуалы – всё построено на нарушенном балансе встречных потоков либидо между двумя группами представлений.

Пустота не участвует в этих плебейских игрищах, ибо непредставима.

Страх пустоты лежит вне классической амбивалентности. Ни один психический элемент не испытывает ни удовольствия, ни обычного страха. Ни одна часть психики не знает, к чему ей готовиться, чего ожидать. Нет мыслей, чтобы выразить ощущение пустоты, потому что самой пустоты нет в пространстве представлений. Нет аффектных импульсов: ни исходящих от пустоты, ни устремленных в пустоту. Лишь зыбь на потоках либидо, осмелившихся проложить маршрут слишком близко к непредставимому.

Страх пустоты не имеет направления. Его нельзя свести к игре хищника и жертвы. Если, заметив на краю сознания жуткий образ или сложив осколки восприятия в хтонический гештальт, ты не чувствуешь преследования и прямой угрозы – ты созерцаешь пустоту. Отсутствие преследователя не приносит ни облегчения, ни чувства безопасности. Столкнувшись с переживанием пустоты, никогда не сможешь представить: кто тебя преследует? Никто. Но и этот ответ будет неверным, ибо неверна сама постановка вопроса. Преследуют не тебя. Кого же?

Кого преследуют? Вот ключевой вопрос в мифологии пустоты.

Одинокое представление, столкнувшись с непредставимым, не может уже выбрать себе стандартную роль. Ты не хищник, потому что не можешь послать импульс либидо в пустоту. Ты не жертва, потому что не можешь потребовать либидо от пустоты. Ты можешь лишь напряженно всматриваться, ожидая увидеть движение. Ты неправильно смотришь.

Пустой образ нельзя увидеть. Его можно лишь случайно заметить.

Нельзя смотреть с целью увидеть, ибо образ пуст и сам есть пустота. Нельзя смотреть с целью случайно заметить, ибо наличие целеполагания уничтожает игру случайностей. Можно лишь созерцать кромку пустоты.

Но даже если случайно заметишь, разве сможешь представить, кем окажется промелькнувшая тень: идеальной жертвой или идеальным хищником? Заберет ли тень у тебя всё либидо без остатка, даровав избавление и вечный покой после иссушающего экстаза? Обрушит ли пустота на тебя, дерзнувшего, все запасы либидо, наполняя психику испепеляющим отчаянием?