Кирилл Орешкин - Шёпот Ночи

***

Когда девушка пришла в себя, была уже глубокая ночь. Она была в том же месте: на безлюдной тропинке через овраг. Нос окаменел, голова гудела. Где-то у затылка пощипывала рана. Она поняла, что лицо испачкано чем-то мокрым, вытерла рукой и в свете луны поняла, что это кровь. Она поднялась на ноги и заковыляла домой. Девушка плакала, но не от боли, а от обиды, ведь она никому не желала зла, и ей просто не повезло оказаться на узкой дорожке с этой мразью. Её майка была вся в дорожной пыли, а джинсовые шорты были мокрыми от мочи. Нужно было выйти на дорогу, оттуда до дома совсем близко и вызвать скорую, а уж они и полицию позовут. Сделать надо, но она не была уверена, что его найдут. Ей в спину подул холодный ветерок, и как будто кто-то был за ней. Неужели он вернулся, чтобы её добить или изнасиловать? Наташа развернулась, но там стоял не он, а высокая по сравнению с ней женщина в белой блузке и чёрной юбке, она смотрела ей прямо в глаза. В глазах было сострадание. Какой у неё взгляд… В нём можно утонуть навсегда. Женщина улыбнулась, но как-то холодно и безжизненно.

– Что вам нужно? – спросила девушка.

– С тобой плохо обошлись, – ответила женщина.

– Вы кто?

– Зови меня Кристиной. Я просто хочу тебе помочь.

– Как? Вы найдёте этого подонка? – усмешка невольно сама вырвалась.

Улыбка сошла с губ женщины. Она подошла ближе, между ней и Наташей было расстояние вытянутой руки. Девушка увидела, что у новой знакомой были красные глаза.

– Нет, душа моя, ты сама его накажешь.

Девушка тихо посмеялась.

– Вы шутите. Как же я его смогу наказать? Только если полиция его найдёт.

– Ты его найдёшь и накажешь. Никто не посмеет тебя больше обидеть.

Женщина распахнула объятия. Наташа больше не сопротивлялась и кинулась в её руки. Она ощутила, как что-то острое прокололо её шею и где-то в дали, мираж её затуманенного рассудка, замерцал серебряный свет. Она закрыла глаза и больше не помнила ничего.

На следующий день Леонид проснулся около десяти часов утра. Как ни странно, чувствовал он себя отдохнувшим, погода была, как и предыдущий день, ясной. Мужчина поднялся с кровати, на которой ещё несколько лет назад спал его отец, и пошёл в комнаты. Саша ещё спал во второй комнате, рядом лежали две пустые банки пива и открытый пакет с недоеденными сухариками. Терапевт даже не стал раздеваться, спал прямо в рубашке и брюках. Из передней вышел Сергей, он потягивался на ходу и зевал.

– О, пап, ты уже встал.

Леонид не стал отвечать сыну. Всё и так было ясно. Вместо ответа он сам задал вопрос:

– А дед где?

Юноша развёл руками.

– Ты проснулся раньше, я думал – ты знаешь, – ответил он.

– Нет, Серёж, я не знаю.

Леонид подошёл к окну.

– Смотри, Сашин «жигулёнок» тоже исчез. Видно, на нём дед и уехал куда-то, – он махнул рукой, – ладно, вернётся. Пошли завтракать.

– Отличная мысль.

Сын сел за стол, а отец достал из холодильника сыр и куриные яйца, из сыра сделал бутерброды, а яйца поставил вариться. Саша продолжал спать в средней комнате.

– Клаву видел? – спросил Леонид.

– Да, видел вчера. Надо бы ей позвонить.

– Позвони, конечно. Она – девчонка красивая.

Лёня взял две чашки и налил в них остывший чай. Они с сыном любили пить холодный.

– Поешь и позвони, думаю, она в это время уже не спит, – закончил он.

Сергей допил чай, встал и пошёл во двор.

– А как же яйца? – спросил Леонид.

– Потом поем.

Юноша вышел.

– Ну как хочешь.

***

А тем временем Клавдия наблюдала в окно, как её мать принесла лошади навильник сена, у неё зазвонил телефон, женщина оставила вилы у стенки сарая и ответила. Она с кем-то обменялась парой слов и положила телефон обратно в карман джинсов, этот звонок её явно озадачил. Девушка отошла от окна и пошла в комнату к отцу. Тот читал районную газету. Мужчина оторвал взгляд, заметив, что кто-то к нему зашёл, увидев дочь, он улыбнулся.

– Садись, дочка.

Клавдия села на край отцовой тахты.

– Что случилось? – спросил Пётр.

Дочь не стала ничего отвечать, её не покидало чувство тревоги или даже страха перед чем-то неизвестным, как будто к её семье со вчерашнего дня стала приближаться некая опасность. Она села ближе к отцу и обняла его.

– Да что у тебя случилось-то? Тебя никто не обидел? – Пётр обнял Клавдию в ответ, – если тебя кто-то хоть пальцем тронет, я его придушу голыми руками! Ты не думай, что я калека!

– Не надо, папуль, просто мне немного тревожно.

– Из-за поступления?