Владислав Кетат - Валентиновка, далее нигде

Карлович протянул Олегу фигурку сидящего индейца с трубкой мира в руках, судя по позе и кликухе, вождя. Олег поверх очков посмотрел фигурку и, не найдя сходства с продавцом, всё же дипломатично согласился.

– Да, что-то есть, а зачем вы их тогда здесь держите, раз не продаёте?

– Сегодня должен был один шлемазл из Мытищ, – немного изменившись в лице, пробурчал Карлович, – что-то на обмен привезти, вот я своё и выставил, а он, презерватив штопанный, не приехал… если бы знали, как я ненавижу необязательных людей…

Олег понимающе закивал – он тоже ненавидел необязательных людей, хотя сам являлся таковым. К счастью, Карлович дальше тему необязательности в людях развивать не стал, а вернулся к своим баранам, то есть индейцам, в чём Олег его охотно поддержал.

Они ещё немного поговорили об индейцах, потом о солдатиках вообще, потом просто за жизнь, а потом Олег почувствовал, что очень устал от разговора и хочет домой. Карлович понял его настроение и тоже засобирался.

– Заходите ещё, – на прощание сказал он, – у меня скоро будут довольно редкий набор «Рыцари», советская перепечатка с набора «Кнайтс» фирмы «Идеал».

Олег ощупал рукой лежащего в кармане свежекупленного «Раненого медведя».

– Хорошо, зайду, – ответил он, причём совершенно искренне, – он действительно собирался зайти сюда ещё раз.

Через несколько минул, держа в одной руке магнитофон, а в другой пакет с продуктами, Олег бодрым шагом двигался к месту своей временной дислокации, на ходу обдумывая, каким именно оружием он будет убивать сегодняшний вечер.

– Вся история началась три месяца назад, в октябре, – сообщил прервавший совершенно незнакомую композицию незнакомой Олегу группы женский голос. – Я уже несколько раз собиралась рассказать о ней кому-нибудь, кроме моего отражения в ванной, но всё как-то не получалось…

Голос замолчал, и не стало слышно ничего, кроме негромкого шипения, характерного для кассетных магнитофонов.

Олег, чуть не выронивший от неожиданности кружку с только что заваренным кофе, осторожно посмотрел на плеер, вопреки Карлычевой рекомендации висевший у него на ремне.

– Для начала представлюсь, – вновь послышалось из наушников, – меня зовут Лена. Мне двадцать семь лет, я родилась в Литве, детство провела на Камчатке, а замуж вышла в Москве. Развелась там же. Окончила Институт стали и сплавов по специальности «Стандартизация и сертификация» и до всей этой истории работала менеджером по качеству в одной строительной фирмёхе, где меня периодически хватали за задницу и пару раз пытались склонить к минету.

Последовала небольшая пауза, заполненная вдохом, щелчком зажигалки и легко узнаваемым звуком сигаретной затяжки. Услышав его, Олег, подобно собаке Павлова, полез за сигаретами и закурил сам.

– Так вот, – продолжил свой рассказ чуть подсевший после затяжки голос, – всё это закончилось, когда я нашла в кафе, где иногда обедала, рекламную листовку, на которой была изображена я сама, только с другой стрижкой. «Другая я» смотрела на меня с чёрно-белой, явно старой фотографии, но это совершенно точно была я. Сказать, что я удивилась, – значит ничего не сказать – меня реально будто током тряхнуло от увиденного… Ну, я, конечно, взяла эту листовку в руки, рассмотрела поближе, чтобы сомнений не осталось, и только потом увидела, что там ещё текст под фотографией был. Точно я его, конечно, не помню, но смысл там был следующий: «Если вы похожи на эту женщину, позвоните нам, у нас есть для вас работа в рекламе». И телефон, – опять глубокий вдох и затяжка. – Сейчас я понимаю, что звонить по этому телефону было нельзя, не потому что опасно или что-то ещё – просто нельзя. Большими красными буквами: «Н-Е-Л-Ь-З-Я». Но тогда у меня было так погано на душе и так хотелось хоть что-то изменить в этой поганой жизни, что я позвонила. В тот же день, прямо с моей говённой работы… Мне ответила женщина с очень приятным голосом, что меня немного успокоило. Точнее, усыпило бдительность. Женщина эта сказала, что они ищут определённый типаж для определённого проекта. Я спросила, что это за проект и кто такие «они»? Женщина – Татьяна, кажется, – ответила, что «они» это фирма «Табулос», а проект – рекламная кампания одного парфюмерного бренда, название не помню – из головы вылетело. И что основная фишка этой кампании в том, что все модели должны быть похожи на предоставленные заказчиком образцы, в смысле, типажи. И ещё: что всех типажей уже нашли и отфоткали, только одна я осталась, и что очень здорово, что я таки нашлась… Бред, конечно, но я, дура, поверила…