Максим Диденко - Цена слова

Настя, по всей видимости, забыла о своих переживаниях и тихо мурлыча слова своей любимой песни, выкладывала судочки с едой из других двух рюкзаков.

− Давайте хоть музыку включим какую-нибудь, а то совсем что-то каждый на своей волне, − воодушевленно выкрикнула Настя, неторопливо приступив к нарезке овощей, которую ей по старинке доверили подготовить «к столу». − Скучно же, ну! Ленка-а-а, заряжай что-то, я же знаю, что у тебя всегда очень много разной музыки в телефоне.

Выполнив просьбу большинства, Лена положила телефон с играющей музыкой на покрывало и стала помогать с приготовлениями.

Под музыку все дело шло гораздо оживленнее и веселее.

Спустя каких-то минут сорок вся компания уже весело гудела за накрытой поляной. Распивая водку и запивая ее колой, они рассказывали шутки и подкалывали друг друга − это являлось чуть ли не главной фишкой этой компании; не всегда по-доброму, но так по-дружески подколоть, чтобы стало некомфортно, а потом сидеть и всей гурьбой смеяться, после чего еще около месяца вспоминать об этом при первом удобном случае.

Видели бы сейчас этих подростков их родители, то это, скорее всего, стала бы их последняя летняя встреча, так как каждого их них посадили бы под домашний арест минимум до самого конца каникул, а потом снова в школу.

Даже открытая полянка пришлась весьма кстати, так как сидеть на месте после нескольких рюмок водки было уже совсем не интересно, потому, разделив ее – площадку − на две воображаемые равные половины, ребята начали играть в волейбол, что оказалось даже веселее, чем можно предполагалось. Под градусом все вокруг приобретает иные краски и очертания.

Несколько часов пролетели незаметно. Ближе к вечеру, когда начало смеркаться и комары стали жутко доставать, Дима разжег костер. Палатки они расставили заблаговременно, так как все понимали, что после волейбола уже всем будет попросту лень с этим возиться, а спать под открытым небом в лесу никому не хотелось. Вечер, так же, как и день, выдался идеальным: веселая болтовня, жареные яблоки, сосиски, хлеб и даже зефир (как же Лена могла не взять с собой зефир, зная, что там будет костер) − подходило все, что можно было насадить на мелкие ветки и поджарить на огне. Шампуров, конечно же, с собой ни у кого не оказалось, но это, по сути, и не столь важно.

На предложение по старой традиции к концу вечера перейти на страшные истории у костра, как это обычно бывало на каждом лесном отдыхе, Настя отреагировала очень остро, оглядевшись по сторонам. Ее пугала темнота и то, что около костра − яркого ориентира для любого, кто захотел бы поохотиться на подростков − они как на ладони, еще и звуки всякие доносились со стороны. В совокупности со всем этим, воцарившаяся уже к тому времени высоко в небе полная луна, так пристально наблюдавшая за ними холодным, чуждым взглядом, просто напоминала начало какого-то фильма ужасов. Чуть ли не затеяв панику, она уговорила отбросить подальше эту идею и разбрестись по палаткам, дабы готовиться ко сну.

Палатки было две. Голубки, как и предполагалось, пошли в свою палатку вместе; после проведенного вместе веселого дня, по их ним уже сказать, что они вообще ссорились, к тому же, не могли же они разбрестись спать по разным палаткам, даже если ужасно разругаются.

Лена с Сергеем хоть и не были парой, но знали друг друга с детства и зачастую ночевали друг у друга дома, потому даже без каких-либо мыслей об этом, пошли во вторую. Серый почти сразу улегся на бок к стенке и ковырялся в телефоне, несмотря на отсутствие мобильной связи в лесу, что вовсе не удивительно; в то время, как Лена молча сидела у входа и, расстегнув застежку на молнии палатки, умиротворенно смотрела на полную луну, проплывающую мимо, думая, что уснуть сегодня ей вряд ли удастся после такого насыщенного дня. Свет в соседнем «жилище» уже минут двадцать как погас и время замедлилось. Немного погодя она заметила, что ее компаньон также уснул и она осталась наедине со своими мыслями и шепотом дикой природы.

Тишину прервал внезапный громкий шорох и хруст неподалеку. Звуки были периодическими, будто бы кто-то украдкой, ища в темноте направление, пробирается по сухой траве сквозь надломленные ветки в их сторону.

Затаившись, Лена пыталась понять, что или кто это может быть. Сердце начало неистово колотиться в груди. Она не знала чего ожидать, но подобному она не могла быть готова и потому стало очень страшно. Хотелось закричать, разбудив остальных, но зарекомендовав себя всегда смелой и первой лезущей в огонь, грубо говоря, она не могла себе позволить такую слабость, но, когда поняла, что эти звуки стремительно приближаются к ним, она все-таки решила крикнуть, но уже было поздно. Связки стали будто бы парализованными − просто отказывались издавать звуки, и она беспомощно вздыхала. Мгновением позже она забралась в палатку и как можно скорее застегнув за собой вход, стала просто ждать.