Арсений Герасимов - Пропащие. Истории, рассказанные из глубин травмированного подсознания

«Ладно. Если говоришь, что работа плевая и это правда, то что за неё светит тогда хорошо»

«У тебя есть 12 часов, завтра в 9 утра корабль на который я купил билет, отплывает»

«Ты уже всё приготовил?»

«Да, так что иди собираться»

«Я за тобой заеду утром, будь готов»

Через 18 часов моя нога ступила на земли Шотландии, ещё через час я сидел в таверне и пил виски и ещё через час, я уснул.

2

Через некоторое время после того как мы покинули таверну, разразился гром, и дождь хлынул страшной силой. Наша карета остановилась перед огромными воротами, из темной стали, что покрылись ржавчиной. Надпись на вершине ворот гласила – «Имение рода Валтбуфа»

Мы прошли вперёд и перешли через ворота. Замок и цепь были просто сорваны. Перед нами вдалеке стоял дом. Вокруг нас была пустота, либо вперёд к дому, либо назад где лес. Отсюда нам ехать около пяти часов быстрым ходом при хорошей погоде. Хоть мы и были вдалеке, но я смог разглядеть некоторые черты дома. Он имел два этажа и выход на чердак. Цветом он выделялся в особенности, он был черный, черный не как цветом краски, но как цвет угля, будто бы он выгорел. Но вот что интересно эта чернота шла как бы в высь, будто бы поднималась с самого низа дома. И только небольшой кирпич белого цвета виднелся у самого конца крыши. Весь дом был тенью.

Мы шли под звуки дождя и раскаты грома. Подойдя в близь дома, я увидел ещё несколько «особенностей», если их так можно назвать. Окна все зашторены и закрыты. Барри было страшно, но он не подавал виду. Он предложил обойти дом. Развернувшись направо, дабы начать обход я застыл. Передо мной, в 2 или 3 метрах стояла статуя. Подойдя чуть ближе я увидел её самые мелкие черты. Высотой она была в человеческий рост. В некоторых местах она сгнила и была сломана, но лицо её было видно. Это была юная дева, в её лице читалось безразличие, столь холодное и столь пугающее. Её глаза сгнили и были наполнены темнотой. Единственное, что было целым у статуи, это рука. Рука указывающая на окно в доме, на второй этаж. Я пошел дальше, но образ статуи не выходил из моей головы. Обойдя весь дом снаружи, мы встретились сзади и только сейчас я понял насколько этот дом огромен. В длину он был как кит, может чуть меньше. Такие размеры меня поразили до самой глубины души. Ведь из-за этого объём работы возрастал. «Ну что, пошли к главному ходу, ибо другого я не вижу»

Я молча покивал головой и двинул к главному входу»

Пока мы шли, средь звуков грома и дождя, я слышал тихий, еле уловимый шепот.

«Иди…»

Я резко остановился и осмотрелся вокруг. Барри странно на меня смотрел. Я смотрел вокруг, не переставая. Я ещё раз посмотрел на моего друга. Он ни разу не изменился в лице.

«По-твоему это смешно?»

«Ты не слышал?»

«Слышал что?»

«Шепот»

Он не важно повертел головой и сказал уже идти. Я стоял ещё несколько секунд на месте и ничего не понимал. Но позже собравшись с мыслями, я пошёл к крыльцу. Барри стоял и ждал меня.

«Что ж мистер Джеймс Прэнтент, предоставляю вам честь первым из нас, открыть дверь этого поместья»

«Благодарю»

Только мои руки коснулись дверных ручек и стоило мне потянуть их вниз и на себя, как я понял, что дверь заперта. Моему непониманию не было придела. Вдруг Барри выдавил небольшой смешок. Тогда я предложил другой вход, обратив внимание Барри на окно. Он недолго думая согласился. Тут же мне под руку попался камень и по цвету он был тот же самый, что и статуя. Встав напротив окна, я сделал замах и кинул со всей силы. Я отчетливо услышал звук разбития стекла. Подходя к окну, у меня закружилась голова, чуть ли не падая, я успел облокотился на дом и я в тоже время почувствовал уют и некую боязнь. Но как бы оно не было, но мне стало намного легче. Я взобрался в окно и будто очутился в другом мире. Всюду была темнота. Мне стало чуть более страшно, но странное чувство комфорта не ушло. Барри влез вслед. Достав лампу из рюкзака, я разжег в ней огонь и направил в сторону темного коридора. Мне не удалось ничего увидеть. Я решил осмотреть комнату, да и Барри был не против. Комната была темная, но в ней стояло множество ламп и светильников. У всех них было кое-что общее. Во всех них были свечи, но они были настолько маленькие, в них так-же отсутствовал фитиль. Эти светильники выстраивали некий.. круг. Ещё немного поводя глазами по комнате, меня не удивляли обшарпанные стены и разбитый мрамор на полу, но ещё одна вещь смогла притянуть моё внимание. Картина. Она висела на стене и прибывала в не лучшем состоянии. На полотне появились дырки, краска была пересохшая, но не это притянуло мое внимание. На картине был изображен мужчина, в красном балахоне, стоя на коленях и закрывая лицо балахоном, он протягивает руку, а в руке глаза. Я посмотрел на глаза, а глаза смотрели на меня. Вдруг меня что-то отдернуло от картины, что-то но не понятно что. Мы начали идти вглубь дома. Я решился идти первым. Идя по темному коридору, который освещала моя лампа. Вскоре мы вышли в зал дома, слева от нас виднелись двери. Барри подошёл к дверям и оглядел их в поисках замка, и он был, но только открывался с помощью ключа. Зал же представлял из себя большую комнату с высоким потолком и люстрой на этом самом потолке. Из зала виднелись три пути и лестница, стоящая прямо напротив дверей. Мы решили пройти в одну из дверей, что располагалась справа от лестницы. Барри и я тихо, не нарушая тешены в доме нырнули в дверной проём. Зайдя в него мы почувствовали запах тухлого мяса. Повертев головами, мы безошибочно определили, что это кухня. Мы начали более тчательный осмотр. Кухня была средняя по размерам, где-то 3 метра в длину и в ширину метра 2, но точнее сказать я не могу. В её середине стоял большой мясницкий стол, на котором виднелась засохшая от разделывания кровь. В правом углу комнаты стояли столешницы и прикрученные над ними небольшие шкафчики, средь столешниц стояла одна дверь. Почти все столешницы были завалены фонарями. Опять, как в предыдущей комнате, и у них тоже внутри были свечи. Я решил осмотреть место откуда доносился запах тухлятины. Немного повертев головой и принюхавшись, я осознал, что запах доносился из той самой двери средь столешниц. Я начал медленный, но уверенный шаг к двери. Подойдя к ней в упор, я почуял ещё более сильный запах тухлого мяса. Положив руку на ручку, я отдернул её резко и перед мной висела выпотрошенная туша свиньи и на этой самой туше висел клочок бумаги. Я сорвал бумагу и это оказалась записка. Она была окровавлена в некоторых местах и из-за этого нельзя было разобрать её полностью, но некоторые части были всё ещё видны. Я подозвал Барри и начал читать вслух.