Семен Берсенев - Дневники оркнессы. Книга 1. Наконец-то война!

17 тота 3025 года.

Древняя Борьба – великая вещь, задумка кого-то очень башкоголового. Да.

Сегодня я повздорил с одноклассницей Даш-Нам. Она сказала, что Белые Хлопья нужно перерабатывать на колбасу. Я сказал, что она дура, это – Белые Коконы.

Она – назвала кретином меня. И мы при всех, при свидетелях, боролись. И я конечно уронил ее и прижал, по всем правилам.

Было хооорошо, очень хооорошо.

И она там снизу тоже счастливо попискивала.

Из теории начали изучать баллистику артиллерии и минометов. Прикольно! У кого математика идет плохо – ничего в ней не понял. Спрашивают разъяснение у меня. Я в мгновение ока из троечника и прогульщика, отпетого хулигана, превратился в крутого авторитета. Это было так приятно… Только Марта сидела как бука и подфыркивала гневно в своем синем углу, решая дальше все сама.

Интересно, для чего нам это дают? Чтоб громить кого-то издали пушками класса «Василек»? Кого? Это же должно быть большое скопление живой силы и техники, да и укрепления какие-нибудь, постройки города и т. п.

Чучундра Вротамон, направленная к нам из параллели «Г» для тренировки, осторожно подсела ко мне и… все кончилось в ее постели. Хотя на самом деле она и умнее меня, в расчетах. Считает на 1 секунду быстрее. Но зато я быстрее хватаю результат.

Интересно, это тенденция такая? Или случайность? Что все орки и оркнессы, носящие фамилии, страшно умны, как и я?

Из дневника оркнессы Вуглускр, 20 лет от роду, ученицы 17 класса Высшей Оркской Школы.

18 тота 3025 года.

Сегодня меня от него оттащили. Невиданное дело! Не дали подраться! Это, вообще, как понимать?!

На трибуне высирался ученик этого Класса Идиотов, 17 Д. Он говорил, что Белые Хлопья – никакие не Хлопья, а Коконы. Я решила разбить ему нос за такую Крамолу. Но разбили в результате только мне, хорошо он плоский и маленький, на бок свернуть не получится.

Гретчины же по ящику – все как с ума посходили. Один говорит, что это происки эльдаров, другой – монкеев, третий – некронов, четвертый – тау. Но все сходятся во мнении что нужно что-то делать. Вот только не знают, что.

А вечером я испытывала новую модель багги, переделанную из стандартного Ниссина. Белый цвет кузова… 4 двери… загадочные надписи, черным… большие колеса с грунтозацепами… все достаточно весело, прямо для меня. Меня и пригласили больше из-за моей сногсшибательной внешности, на фотосессию. Но судьба распорядилась иначе. Я сумела активировать педалью газа турбину и ушла в отрыв на скорости 40км/ч. А остальные – тащились на 30.

Сильнее всего мне понравился и пригодился горизонтальный «светофор» на крыше. Когда мчишься в темноте, по лесу… только за счет яркого света хоть что-то и видно.

А когда я изрядно устала и мышцы рук уже немножко подрагивали, вот тут и началось самое интересное. Мне в пару дали в кузов пикапа какую-то худенькую Мими Но. Ее поставили за пулемет, болтерного калибра, на крыше. И сказали поражать мишени.

А потом – меняйтесь ролями.

Ой, блин!

Во, блям!

Ах ты… туда-сюда… Ууй… Вот так ругаться я и разучилась.

Из дневника орка Дук-Дук Батон, 20 лет от роду, ученика 17 класса Д Высшей Оркской Школы Полевых Тактиков.

19 тота 3025 года.

Толчок… храпенье… узел тел, свалившись на пол… Это мы все-же сцепились: в полумраке дискотеки, куда я пришел с друзьями. С кем сцепились? Ясно: с Нею.

Очень мощная девчонка, с пышною зеленой гривой, и мордастая. Зараза. Да. Она меня узнала. Я – ее.

И мы сцепились на полу насмерть. И она меня прижала. Я – обвил ее ногами. Волосатая шипит:

– Сейчас подохнешь!!

Я – ее на бок. И сам – тоже. И мой корень – в ее рожу. А ее губы – схватили его. Ууух! Возня… Сопенье… И она его сосала пока я совсем не обессилил. Но она – тоже обмякла. И я, и храпя, и потея, смог прижать ее голову к полу, одним ухом. Она – тоже захрапела, быстро разводя ногами. И я с силой в нее кончил.

Все. Мы полностью ослабли, и застыли так, сопя от страсти.

Можете себе представить? У нее нет фамилии, только имя!! Она – из самых низших классов. Потому – развратная до жути, и драчливая как дьявол.

Утром мы вот так очнулись: на полу, посреди зала, так же как и многие, по парам.

В голове стучало и болело. «Обсинентный синдром», понял я.

Сощурившись, оркнесса обвила мой зад холеными ногами. И прошипела, что никуда меня больше не пустит. И сейчас заставит…

Ну и зачем меня было так провоцировать?

До конца ночи я рассказывал ей в лицо сказки про страшных морских чудовищ. И толкал, и толкал, и толкал, и толкал…