Александр Катеров - Что это было?

– Вот видишь у меня нос курносый и родинка, как у тебя.

Я присел к ней и по-свойски поправил бантик на ее косичке.

– Прости меня, пожалуйста, я тебя сразу и не узнал, – пошутил я. – У тебя курточка новая и сапожки модные, как у большой девочки.

Алина довольно улыбнулась и чмокнула меня в щеку.

Я прижал ее к себе, а она по-взрослому предложила:

– Давай, прогуляемся…

Мы бродили по аллеям сада и собирали красивые листья осени. Алина задавала мне вопросы, а я с удовольствием на них отвечал. Но ни все ее вопросы мне были под силу, и я лукавил, придумывая всякие отговорки, ссылаясь на великих ученых и философов. Алина соглашалась с научными авторитетами, но тут же задавала следующий вопрос.

Потом мы мечтали о теплом море и дальних странах, говорили о собаках и кошках, о птицах, которые улетают на Юг, о сливочном мороженном, которого много есть нельзя и которое очень хочется. Я понял ее намек и пообещал купить ей лакомство по окончанию прогулки, но она вдруг развернулась и потянула меня обратно в сквер. Тема беседы не поменялась, но только на развилке главных аллей Алина вдруг остановилась и, посмотрев на меня, протянула руки.

– Ты устала? – Спросил я и поднял ребенка с мокрого асфальта.

Алина трогала мое лицо своим пальчиком и приговаривала:

– Вот родинка, вот карие глазки, а вот и нос курносый…

Она залилась звонким смехом, когда я губами поймал ее палец. Немного подурачившись у меня на руках, Алина попросилась на землю, и я, прокрутив ее по воздуху, плавно опустил на асфальт.

Подбоченившись, она прошлась по аллее и спросила:

– А ты меня любишь?

– Я тебя сильно люблю! – Не задумываясь ответил я.

– По-взрослому, как маму? – Не успокаивалась Алина.

Здесь я запнулся от неожиданного вопроса, а она заявила:

– А я тебе люблю по-настоящему!..

– А по-настоящему, это как?

Алина крутанулась на носочках и подпрыгнув на месте ответила:

– А так! Я просто люблю и все!..

– Убедительно. – Согласился я.

Я открыл рот, чтобы продолжить тему, но Алина взяла меня за руку и повела по аллее, напевая какую-то веселую песенку. Вскоре мы вернулись к тому месту, где совсем недавно встретились. В большой луже опять плавал кленовый лист. Он был гораздо меньше предыдущего, но его желтые края были круто изогнуты к верху и от этого он быстро передвигался по водяной глади под напором ветра.

– Какой шустрый листочек?! – Подметила Алина.

Я согласился с ней, а она продолжила:

– Он ребенок, ему весело. Не надо его доставать – пусть плавает…

С минуту мы наблюдали за действиями листа, а потом обошли лужу и почему-то вместе посмотрели на красный куст у ствола старого дуба. Он тоже нас заметил и радостно закачал своими ветвями, сбрасывая с листьев серебристую влагу. Мы подошли ближе, а он встретил нас весенним пением птиц. Опять откуда-то взялась музыка и Алина, оставив мою руку, молча вошла в его заросли.

Я вдруг замер в оцепенении и не смог проронить не звука. Голова моя слегка закружилась, а сам я только смотрел на красные ветки кустарника, которые переливались под яркими лучами солнца.

Потом откуда не возьмись налетела туча, и пошел дождь. Куст потемнел и жалко опустил свои ветки к земле. Шум дождя заглушал звуки музыки и я, подняв воротник, поспешил покинуть сквер. Еще не осознав, что со мной произошло, я брел по мокрым аллеям сада.

У выхода, под декоративной аркой, что являлось достопримечательностью городского сада, я встретил человека, который шлепая ногами по лужам, подбежал к маленькому строению заброшенного кафе. Он как-то неуклюже и смешно стал прятаться от дождя под его небольшим и дырявым навесом. Дождь вымочил его насквозь, а он почему-то продолжал ходить у строения, не решаясь войти внутрь.

Я ухмыльнулся нерасторопности мужчины, а он вдруг произнес:

– Она там!..

– Кто? – Спросил я и в промокшем мужчине узнал Петровича.

– Она там, Витя! – Продолжал он, заглядывая в мутное окно кафе.

– Да, кто она? И откуда ты здесь взялся, Петрович?

– Та самая незнакомка, это она, Витя!

Он подозвал меня к себе, и я заглянул в окно.

– Видишь? Ты видишь ее? – Спрашивал Петрович.

– Ничего я не вижу, – раздраженно ответил я и подошел к двери.

Я толкнул дверь, а из темноты донесся громкий звонок. Когда сигнал повторился, я открыл глаза и заметил, как совсем рядом, на тумбочке звонил старый стационарный телефон. Разрезая тишину своим металлическим звуком, он выдавал чье-то большое нетерпение.