Рианн Анж - От распада к Смерти

Сказал с таким значением, будто добрых ндцать лет на кладбище проработал. И посмотрел на Джайлса с добродушной улыбкой. Его передёрнуло: глаза бугая были настолько серыми, что казались прозрачными. Впрочем, он весь был какой-то серый, как будто его простирнули в отбеливателе.

Словно глас Преисподней вдруг раздался рёв бригадира:

– Так, молодняк, рты заткнули и слушаем меня!

Опять. Все четверо рефлекторно вытянулись чуть ли не по стойке смирно. Джайлс представил себе, что всё это действо происходит где-нибудь в детском саду, и это немного его приободрило.

– Эти двое, Джайлс и Натаниель Блумвуд, теперь на вашем попечении. Обучите птенцов всему, что умеете сами…

Тот, что с хриплым голосом что-то прошептал рыжему, и тот хрюкнул.

«Ой, зря, наверное…»

– Что ржёшь, Син, принцесска ты вшивая! – Рыжий мгновенно подобрался, так что кадык чуть кожу не продырявил. – Тебе напомнить, как на первом же захоронении в домовину ухнул?! Похороны в цирк превратил, морда ты конопатая! Даже священник ржал!

Атмосфера стала напряжённой, ибо все пытались заглотить предательские смешки, хриплый даже побагровел от усилия. Морда буравил взглядом злющих глаз бороду бригадира. Белёсый казался более-менее спокойным, а вот субтильный Джайлса настораживал: без тени эмоции он рассматривал их с Натаниелем.

Бригадир шмыгнул носом.

– Так. Ты, – он ткнул в Джайлса, – идёшь к Гёйтюрссону и Кроссу, – тычок в сторону белёсого и субтильного. «Чёрт, серьёзно, что ли?» – второй – к Крауди и Сину. И только попробуйте, молокососы, – он чуть не упёрся квадратным узловатым пальцем им в носы, – поныть в конце смены. Собственными руками закопаю, а деду скажу – вурдалаки уволокли. Ясно?!

Молчание.

– Добрó. – Тяжёлый взгляд из-под кустистых бровей не оставил бы равнодушным и урну. – Чтоб знали, меня звать Клейтон. И у вас двоих, – Джайлс поклялся, что ещё один тычок, и он откусит ему палец, – испытательный срок – неделя. Одна неделя. – «Да понял, не глухой!» – И если к концу этой недели вы, клоуны, не побежите прятаться под порты деда, у вас, пацанов, – он резко повернулся к остальным, – сформируется свой наряд.

На их лицах Джайлс заметил нечто вроде радостного предвкушения, как утром Рождества.

– И ещё, – напоследок Клейтон решил придавить настрой Джайлса (который и без того был из ста процентов где-то на двоечке) символической надгробной плитой. – Я не знаю и не хочу знать, курит из вас кто или нет. Но если увижу с сигаретой. Яйца. Отчекрыжу. Киркой.

Джайлс невольно сглотнул, а по наряду прокатился очередной сдавленный смешок.

– Тихо! – рявкнул Клейтон, поднося к приплюснутому носу лист бумаги. – Кросс, увижу, стреляют у тебя сигареты – вон в тех катакомбах будешь батрачить. – Он дёрнул косматой головой в сторону часовни. – Месяц. Ясно тебе?

– Буду им радость дарить, – выдал Кросс.

Джайлс, считавший, что в свои семнадцать уже немало повидал, ужаснулся его голосу. Хриплому настолько, будто он только-только с пожара. Клейтон набрал полный рот мокроты и сплюнул себе под ноги. На секунду показалось, что плевок прилетит в лицо Кроссу.

– Вам сегодня повезло: всего две церемонии, обе на участке святого Георгия. Ближайшая через три часа… В десять двадцать, Гёйтюрссон, не смотри как скоттиш-фолд после кастрации!

– Да понял я, я прикидывал, – отозвался бугай Гёйтюрссон.

«Как можно было с такой фамилией родиться?..»

– Что ты там прикидывал? – спросил Клейтон, оторвавшись от листка. Тон его подразумевал нечто вроде «у тебя есть чем прикидывать?»

– Успею ли заехать в магазин за тесаком, – простодушно ответил Гёйтюрссон.

– Пропеллер в задницу – ракетой летать будешь.

– Тяги не хватит, – с улыбкой заявил он.

– Если ты сейчас не заткнёшь своё дупло, я тебе туда твою лопату запихну! Всё, забирайте зелёных и валите, может, сегодня в график уложимся!

Клейтон как-то стремительно исчез, и Джайлс снова почувствовал себя брошенным. Хоть компания бригадира была далека от совершенства, но его слова и поступки хотя бы были предсказуемы. Чего не скажешь об этих весельчаках.

– Ну, давай сюда, не трясись там.

Джайлс осознал, что это обращаются к нему. Гёйтюрссон. Выглядит безобидным, несмотря на рост и ширину плеч. Рядом с ним, кривя рот, медленно выпрямился Кросс.

– Джайлс Блумвуд, значит? А я Магнус, – продолжал он, протягивая ему лопатообразную ладонь. Джайлс кинул на неё быстрый взгляд и ограничился мелким кивком. Где-то справа фыркнули (он бы не удивился, если рыжий). – А его Теодор, – кивнул он в сторону Кросса.