Дмитрий Пешехонов - Одиннадцать дней, одиннадцать ночей

– Не думаю, – произнесла она. – Я пыталась, но…

Она всхлипнула.

– А потом произошёл этот случаи.

И Мерлин рассказала о том, как Фрэнк пытался её задушить.

– Господи, – прошептал священник. – Похоже в него вселился бес

Мерлин смахнула слезу и продолжила:

– А затем… Я не знаю, как это получилось. Но я изменила мужу с нашим соседом. Он оказался очень милым и добрым молодым человеком. Наверное, мне очень не хватало любви в последнее время, поэтому я решилась на такой неблаговидный поступок. Вот и всё.

Мерлин закончила свой рассказ. Повисла гнетущая тишина. Она смотрела на решётку, пытаясь увидеть выражение лица священника, но темнота, царившая за ширмой, мешала ей. Она тщетно ждала ответа, но священник молчал.

– Святой отец, – позвала она.

Тишина. Лишь слабое потрескивание сгораемых свечей нарушало её. Вдруг пронзительный вопль разорвал тишину.

– Шлюха! – голос разливался под сводами церкви, опошляя торжественную тишину. Мерлин отпрянула и попятилась. Ужас вперемешку с удивлением застыли на её лице. Голос пронзил её сердце. Она узнала этот голос. Фрэнк?! Но этого не может быть. Она бросилась прочь от исповедальни, перевернув скамью.

Мерлин бежала мимо рядов, не оборачиваясь, и не могла видеть, как из-за ширмы вышел священник, его лицо выражало неподдельное недоумение и ужас. Поведение прихожанки весьма удивило его и расстроило.

Когда Мерлин подошла к своему дому, она уже немного успокоилась. Произошедшее никак не могло уложиться в ее голове. Однако робкие ручейки логики сливались воедино, вырисовывая наиболее ясную картину. Женщина решила списать происшедшее на чью-то глупую, жестокую шутку. Наконец, какой-нибудь шутник иог облачиться в одеяние священника и пошутить над ней. К тому же, она не посещала местную церковь до этого и не знала, как выглядит священник. А как быть с голосом Фрэнка? Логика опять нашла ответ: просто похожий голос. Так, усмирив свое смятение, она возвращалась почти выбросив из головы случившееся. Поправив растрепавшиеся волосы на голове, она вошла в дом. Фрэнк был уже дома.

– Где ты была, дорогая? – спросил он. В его голосе звучала притворное участие. – Надеюсь, ты зашла к своему врачу? – и он покрутил указательным пальцем у виска. Мерлин стало противно, и она отвернулась, ничего не ответив. Но, несмотря на её молчание, Фрэнк не унимался.

– Ты стала неверной женой, Мерлин, и тебе это просто так с рук не сойдёт. Ты хочешь отнять у меня дом? Да? Не получится! – Фрэнк начал распаляться. Его глаза сверкали яростью и… безумием. Размахивая руками, он ревел на весь дом:

– Ты сгоришь в аду, сука!!!

– Боже, – шептала бедная женщина. – Спаси и сохрани.

Такого гнева ей ещё никогда не приходилось видеть у человека. Весь дом дрожал от дикого рёва Фрэнка. От страха Мерлин забилась в угол и оттуда наблюдала за разбушевавшимся мужем.

– Ты думала, что проведёшь меня?! Не-ет. – Фрэнк наступал на неё. Со стола он схватил огромный кухонный нож и осклабился. – Ты сгоришь в аду, драная сука, прямо сейчас. – Он неумолимо приближался. Из уст напуганной женщины вырвался слабый стон. Она почувствовала, что теряет сознание…

… Придя в себя, Мерлин с огромным удивлением обнаружила, что жива. Но её изумление выросло ещё больше, когда она увидела рядом с собой Фрэнка. Он держал её голову в своих руках и подносил к её губам стакан воды. Заметив, что она пришла в себя, он спросил:

– Что произошло, милая? Как ты себя чувствуешь?

Она отпрянула от него как ужаленная и уже на расстоянии внимательно взглянула ему в глаза.

– Может быть, ты объяснишь, дорогая, что здесь происходит? – настаивал Фрэнк. – Почему когда я пришёл с работы, ты лежала в обмороке? Что с тобой происходит, Мерлин?

Он приблизился, к ней и обнял за плечи. Она не сопротивлялась и больше не могла. Она слишком устала. Она была сбита с толку. Тем более что Фрэнк сейчас был таким, каким она его любила когда-то. Обнявшись, они стояли против зеркала, и Мерлин посмотрела в него. На своём лице она обнаружила несколько кровоподтёков.

Фрэнк Гилсби сидел в гостиной своего дома и размеренно потягивал виски. Мерлин не было дома, и Фрэнк серьёзно задумался над тем, где могла быть его жена. Странное чувство охватило его, это было похоже на смесь ревности и беспокойства. Ревность не была такой жгучей и яростной, какой страдают молодые любовники, просто что-то защемило в груди. Но это не значило, что любовь угасает, отнюдь нет. Совместно прожитые годы оставили в душе Фрэнка, свой след – веру в любимого человека. Беспокойство, охватившее его, подтверждало эту веру. Он очень волновался и боялся, не случилось ли чего с его супругой.