Олег Панкевич - След Дракона

Мы продолжили разговор. В предрассветном сумраке, с первыми петухами – она ушла. Мне осталась память о произошедшем и чувство полной реальности того, что произошло.

Чувство потери близкого человека подступило так остро, что справиться с ним было нелегко.

Я до сих пор помню этот сон во всех мельчайших подробностях. Знаю, что это был прямой контакт. Впоследствии их было у меня много.

При жизни любви матери я не испытала. Нет воспоминаний детства: как меня гладили, обнимали, целовали. Ничего подобного. Я чувствовала себя с рождения одинокой и ненужной никому. Но это моя история. Я любила этих людей. Любила, жалела. Как подросла, пыталась помочь им с бытом, много помогала по дому, всегда жалеючи. Так получилось, что после смерти мать отдавала мне свой кармический долг, не отданный при жизни. Она меня вывела в астрал, к чему я никогда не стремилась, да и не знала тогда, что это такое. И даже то, что я, сидя на лестнице своего дома, через почти двадцать лет после ее смерти пишу эти строки, есть и ее заслуга. Вся моя жизнь пропитана сказкой. Застрявшая между мирами, между навью и явью все основные жизненные этапы я проживала не одна, а с поддержкой неба, которое верило в мои силы больше меня….

Первый полет.

Сначала я прыгала во сне. Так смешно. Вставала, опиралась на что-нибудь руками и подпрыгивала, задирая ноги. Сама не понимала, что я делаю. Потом однажды я поймала ощущение отрыва от земли. И взлетела к потолку комнаты, в которой находилась. Легкое восторженное ощущение. Ты чувствуешь свое тело, оно имеет вес, но становится не плотным, а как-бы разрозненным на миллиарды атомов, ты и целый и разрозненный, размазанный с воздухом одновременно. Похожие ощущения в реальной жизни я ловила, когда кружилась в суффийском кружении. Ты кружишь и становишься невесомым, растворяясь в окружающем пространстве. Первые полеты, наполненные радостью, жизнью, любопытством от новых возможностей, восторгом свободы – несли в мою жизнь чувство освобождения от земных забот, от тягот тогда еще тяжелой, нерадостной жизни.

Материальный мир меня не любил и отвергал. Безденежье, постоянные неприятности и неудачи преследовали меня по пятам. Ощущение раздвоенного сознания, осознанной ночной жизни с полетами, приключениями и свободой, резко контрастировавшей с жизнью реальной.

Реальность не могла преподнести мне таких сильных светлых эмоций и вибраций.

Как выбраться из этой раздвоенной жизни тогда я еще не знала.

Во сне я всегда становлюсь собой настоящей. Открыла собственную глубину и даже придумала ключ, который потом открыл мне многие дороги. Стоило на ночь засыпая сказать: глубина, глубина откройся мне. Как проваливаясь в сон, я впадала в состояние собственного всемогущества, познавая собственную глубину и мудрость. Могла разговаривать с душами других людей, открывала для себя кто, о чем думает, что стоит за теми или иными событиями в своей жизни. Когда прибавились полеты, жить на земле, в реальном мире становилось еще тоскливее. И земной мир честно отражал мне все мои чувства. Большое земное зеркало отдавало обратно мне всю эту нелюбовь, каждый день. Неприятность за неприятностью, напасть за напастью.

Я смотрю на людей и понимаю, что я другая. Всю жизнь старалась быть «как все», маскировалась, мимикрировала, но я с другой планеты. Мне с ними нудно и скучно. Отталкивает их в основном стадное мышление. Основная часть всех знакомых мне лично – абсолютно не глубока, не интересна, не привлекает. Их интересы не трогают меня, т.к. в основном связаны с приобретениями чего-либо, но не с сотворением. Слишком просто. Слишком читаемы. Другое дело – в толпе иногда выхватишь взгляд и видишь, вот с твоего поля товарищ. И он тебя видит. И в этом молчаливом принятии осознание – не одинок. Кто-то еще мечтает, летает, чувствует и дышит…

Сегодня была еще одна встреча с Лолой. Я молча прочитал очередной, протянутый ей листок. Отложил в сторону.

– Расскажите о своей семье, о детстве

– Тут все стандартно и неинтересно.

Понятно, что в любящей семье я выросла бы другой.

Но это часть моей жизни, скрывать мне нечего, могу и поделиться. Отец, мать, старшая сестра.

Родители вечно заняты, не было тепла в доме, уюта. Остались воспоминания, как они приходили с работы, закрывались от нас с сестрой на кухне и сидели, ужинали, болтали о своем. Нас быстро выпроваживали из-за стола, и помню, как сидела под дверью кухни, в коридоре, чтобы быть хоть чуть-чуть к ним ближе. Сестра старше на пять лет. Садистка. Мучила меня каждый день. Получала удовольствие, когда я начинала кричать от боли или беспомощности.