Мира Виссон - Ворожея. Книга 1. Источник силы

Взбучку за отсутствие они могли получить только в том случае, если в замке случался аврал, срочно нужны были дополнительные руки, а их-то и не было. Вот тогда и нагоняй могли получить от управительницы-ключницы, а то и битыми быть. Хотя последнее случалось редко. Взбучка – это да. Битьё же в редких случаях, если уж кто-то сильно провинился.

«Девки у меня уже с месяц не было, – думал Градислав, – вот и приснилась эта околесица».

Он все никак не мог отойти ото сна. Во дворце были девки, которые не прочь переночевать с воином, кто-то в надежде на продолжение романа, кто-то в надежде на серьёзные отношения, а кому-то важно было просто иметь покровителя, чтобы никто больше не лез. Вообще в замке царили свободные нравы. Были и такие девицы, что не особо разбирались с кем, когда и где. Таких было не много, и большинство обитателей замка всё-таки их порицали, и при этом мужчины были охочи и до таких барышень. Градислав пока тоже чаще общался именно с подобными, о сколько-нибудь серьёзных отношениях не думал.

У самого барона тоже постоянно было три-четыре наложницы, а то и больше. Жениться он по каким-то причинам не хотел. Наследников тоже не требовал, да и не получалось их. Наложницы же в конце концов надоедали барону и тогда девушку отправляли восвояси, обычно позволяя забрать с собой все свои вещи, подарки барона и даже какое-то небольшое состояние. Довольно часто барон, верней его поверенный, находил бывшей наложнице мужа. В замке же появлялась новая избранница, которая некоторое время занимала всё внимание барона. Редко-редко, когда кто-то из наложниц оставался в замке, в качестве подруги кого-нибудь из подчинённых барона. В этом случае её долгом было не попадаться на глаза владыке замка.

Градислав мысленно перебирал девиц, с кем можно было бы закрутить отношения, не так чтобы серьёзные. Хотя может уже давно было пора найти постоянную барышню. Он знал нескольких, кто, как мужчина был уверен, не отказали бы ему, пожалуй, даже были бы рады его вниманию. Некоторые даже недвусмысленно намекал воину, что не против завести с ним отношения. Мужчина вдруг понял, что никто из них его не привлекает. Среди них были красавицы, и те, у кого была слава искусных любовниц, и даже те, кто обладали и первым, и вторым сразу. Но ни одну из них он не мог представить рядом с собой. Не возникало никаких позывов. Более того, стоило ему подумать о совместной ночи, как даже возникало отвращение и брезгливость.

А следом Градислав понял, что не хочет никого кроме той страстной прелестницы из сна, правда до того момента, как у неё лицо племяшки обнаружилось.

«Вот дурак, – обругал он сам себя, – где я тебе эту девицу-то раздобуду! Тем более, что настоящего-то лица я её так и не видел».

Подумал так и сам удивился, что лицо племяшки считает не настоящим. Легче правда не стало, так как мысленно рядом с собой он представлял только её, и тогда начинало сладко щемить в душе и не только. Градислав мотнул головой, пытаясь отогнать не отпускавший его морок ото сна, и зашагал в общий зал, где собиралось войско на завтрак.

Барон изредка выходил к завтраку. Обычно, если были какие-то важные дела ратные, не оговоренные заранее. Но чаще он решал все вопросы с вечера, а в общем зале появлялся лишь к обеду или даже к ужину. Вечернее застолье заканчивалось далеко за полночь, поэтому спал барон обычно до обеда.

Это был грузный мужчина лет сорока внешне, хотя на деле ему было куда больше. Ключница, которая попала в замок девочкой, говорила, что пятьдесят лет тому назад барон выглядел почти также, разве что худее был.

Рыжие волосы барона кудрями ложились на плечи, борода и усы, которые аккуратно подстригались, были такого же огненного цвета и настолько густыми, что цирюльник говорил, что за одно бритьё дважды точит бритву.

Помимо барона, его наложниц и многочисленных слуг во дворце ещё жили дружина, которую составляли дружинники из местных и наёмники. Вторые отличались от первых лишь тем, что пришли служить за деньги. А когда договор заканчивался – могли уйти. Дружинники же были местные, попали во дворец совсем юными, и служение считали своим долгом. Были даже такие, кого пристроили в услужение в замок, а они себя проявили и попали в дружину.

Редко кто из дружинников задерживался до старости. Уже давно было заведено, что как только сотник замечал, что кто-то из дружинников уже не столь ловок, как ранее – ему давали отставку. То же самое было, если воин получал серьёзную рану. Некоторые упрашивали их оставить. Порой даже до барона доходили, но он редко чью просьбу удовлетворял.