Екатерина Ронжина - Пыль

Глава 1

Папа

Утро было невероятно солнечным. Я лежала и смотрела как в воздухе летает пыль. Подобно снежинкам частички хаотично кружились в лучезарном потоке и совсем не собирались таять. Дышать расхотелось. Надо бы заняться уборкой.

За окном снег искрился до боли в глазах. Галдели соседские ребятишки. Хмурый дядя лет пятидесяти уныло откапывал свое транспортное средство. Все шло своим чередом: новый день, старые заботы, никаких глобальных изменений.

С легким скрипом я все же поборола природную лень, навела марафет в квартире, приготовила вкусный завтрак и с чувством выполненного долга понесла свое натруженное тело к дивану, чтобы как следует отдохнуть в тишине и покое.

– Давай скорее пульт от телека, биатлон пропустим! – скомандовал до боли родной голос отца.

Я застыла на месте, диван уже был занят. По спине побежали мурашки, сердце заколотилось как птица в клетке. Откуда он здесь?

– Ты там оглохла? Давай уже!

Я послушно протянула пульт. Отец нацепил очки и стал нетерпеливо клацать по кнопкам в поисках нужного канала.

– О, уже началось. Так, кто сейчас бежит… Немцы. Ну хорошо, посмотрим как они отстреляются, – болтал с телевизором папа.

Мне не оставалось ничего другого, кроме как доковылять на ватных ногах до дивана и сесть рядом. К биатлону я испытывала прохладные чувства, но мы смотрели его каждый год. С самого детства была у нас такая зимняя традиция – болеть за наших. Лучше бы всей семьей на лыжах катались, ей-богу.

– А ты слышала, кстати, говорят французы перед соревнованием носки не меняют! Такое поверье у них, гоняют в одной паре, представляешь? Интересно, хоть стирают после тренировок? – смеялся папа, а я словно язык проглотила.

Наконец побежали наши.

– Тут я спокоен, – не унимался отец, – в пасьюте им равных нет.

– В чем? – наконец прорезался мой голос.

– В гонке преследования.

– А до этого что было?

– Спринт, е-мае.

– А разница какая?

– Ты как будто первый раз смотришь! Кругов больше и стреляют четыре раза. Все, тихо!

Честно признаться, я уже не планировала уточнять, так как яснее не становилось. Просто сидела и наблюдала за привычными движениями отца, наслаждалась его ворчанием, и невольно почувствовала, как на моем лице растянулась улыбка. Мне как будто снова лет восемь, сейчас еще немного посижу тут и побегу с друзьями на санках кататься…

– Катюх, налей чаю, а? Как раз реклама, – попросил папа и подошел к окну. – А-ха-ха, Витька опять машину откапывает, сколько раз ему говорил, что надо гараж покупать!

У отца было прекрасное настроение, он что-то напевал себе под нос. Я отправилась на кухню и поставила чайник. Происходящее не укладывалось в моей голове, мозг хаотично искал объяснения.

– Пап, сделать тебе бутерброд? – прокричала я из кухни и сама себе не поверила. Катя, ты совсем ку-ку!

В ответ, конечно же, раздалась тишина. Только предательски щелкнул закипевший чайник. На глазах навернулись слезы. Я тихонько подошла к двери и заглянула в комнату, она была пустой. Папа умер шесть лет назад.

В голове загудело, ноги снова обмякли. Я кое-как доковыляла до дивана, взяла пульт и включила телевизор. Там действительно шел биатлон, причем именно тот канал, который мы только что смотрели. Как такое можно объяснить? Я бы на полном серьезе посчитала это все шизофренией, если бы не одно но – на журнальном столике лежали очки моего отца…

Глава 2

Старуха

«Солнышко проснулось, новый день на дворе…» – звучала у меня в голове детская песенка. Я даже шевелила пальцами ног ей в такт. Вставать с кровати не хотелось. Почему бы не устроить сегодня пижамную вечеринку? Такую, где есть я, любимые сериалы и вкусная еда прямо в постели.

Со встречи с папой прошла неделя, если, конечно, историю с биатлоном можно так назвать. Я успокоилась и начала понемногу думать, что это все мне просто приснилось. А чтобы неувязочка с очками не сводила с ума, убрала их с глаз долой.

Вечеринке быть! Я приготовила любимые макароны в томатном соусе, налила две кружки чая и стакан воды, чтобы лишний раз не вставать, уютно завернулась в одеяло и включила тридесятую серию тридевятого сезона «Отчаянных домоседов». День обещал быть прекрасным, но идиллию нарушил пронзительный кошачий вой.

Раздавался он из подъезда. У нас на площадке всего две квартиры, видимо, соседский. Какое-то время я пыталась игнорировать это отчаянное мяуканье, но сердце дрогнуло и мне все же пришлось встать и посмотреть, что происходит. В глазок ничего не было видно и я приоткрыла дверь.