Валерий Иванов - Копье Судьбы

«Скворцов С.Г. был задержан при таможенном досмотре в поезде. Офицер таможни, обнаруживший контрабанду, был им убит, после чего преступник попытался скрыться. Во время преследования оказал сопротивление сотрудникам милиции, ранил троих. Расследование показало, что Скворцов причастен к “Бойне на Голом шпиле”, в ходе которой в августе сего года в заповеднике ДУС АРК он с особой жестокостью убил работника лесничества, а также членов поискового отряда. – “Прокурор” прервал чтение и перешел на родной украинский язык. – Скворец також обвынувачуеться, що він ґвалтував та різав жiнок та дітей».

Гусь направляет фонарик в лицо подсудимому.

– Что скажешь, друг мой человечек?

Во рту и мозгах сильно вяжет. Ты кренишься от боли на ушибленный бок, говоришь, перемежая сбивчивую речь подсасываниями воздуха.

– Статья заказная… с-с-с… Я не убивал малолеток и женщин – ох-с-с-с. На моей совести несколько сук, от которых я защищал женщину. Они хотели ее изнасиловать. В лесу дело было, с-с-с-с… копал… помогал найти захоронение партизанки… с-с-с-с… мы должны были ее пере… пеза… перезахоронить…

Меняла упирает палец в обведенный красным фломастером абзац.

– Какое захоронение партизанки? Ты золото искал. В статье написано, что ты нашел там золото и бриллианты с антикварным копьем.

Пахан берет из пачки и отправляет в рот щепотку байхового чая. Он курит и жует заварку одновременно.

– Отвечай правду, иначе хуже будет.

Ты облизываешь пересохшие губы.

– Воды попить можно?

– Обойдешься. Отвечай на предъяву.

– Не, народ, ну шо за геволт! – вмешивается Юрий Соломонович. – Он же растерян, не может защищаться, вы шо, не видите, что человеку нужен адвокат?

– В какой палате у нас адвокат? – спрашивает Качан.

– Там где и прокурор, – в тон ему отвечает Меняла.

– Прокурор есть, а адвоката нет! – настаивает Юрий Соломонович. – Вы прямо, как звери, набросились.

– Нагнетаешь, Соломон! – жестко жует заварку пахан. – Тебе слова не давали.

– Так дайте! – взбрыкивает осмелевший еврей. – Или у нас тут диктатура, а не босяцкая демократия?

Никто не ждал от робкого еврея подобных слов.

Хата выжидающе смотрит на пахана.

Тот пыхает цигаркой, сплевывая чаинку:

– Ты потому еще дышишь, урод, что я – реальный демократ!

По камере катится ржач. «Гусь – демократ, цэ ва-а-аще!»

Пахану понравилось юморить.

– Да имать их так! Хотите демократии, лопайте, не обляпайтесь! Кто хочет быть Скворцу защитником? Есть смельчаки?

– Как не быть смельчакам в гусской земле, – спецом картавит Юрий Соломонович, – мне есть, шо сказать в его защиту. Я буду его адвокатом.

– Впрягайся, – соглашается Гусь.

– Но у меня есть одно условие, – воздевает палец Юрий Соломонович.

– В чем твое условие?

– Мне нужны ваши личные гарантии неприкосновенности, уважаемый Гусь, а то потом опять во всем виноваты будут евреи.

Пахан гасит окурок в жестяной крышке от «нескафе», берет из пачки новую щепоть чая. Жуя, кивает. Идея устроить суд с адвокатом ему нравится.

– Ладно, Соломон, даю тебе гарантии безопасности.

– В таком случае я прошу у высокого суда провести судебное следствие. Мы должны выяснить, шо там за доказы собрали следаки вместе с продажными журналюгами. Поэтому, высокий суд, на основании понятий судочинства я прошу учредить коллегию присяжных заседателей. Или мы тут шмирготники, а не сурьезные люди?

– Какие присяжные? – удивляется Качан. – Ты че, остынь, Соломон, мы не в суде.

– Погоди, – говорит Гусь, – мысль Соломона верная. Пусть народ тоже поучаствует.

Короче, вы все назначаетесь присяжными заседателями. Каждый имеет один голос.

Ночное судилище представляет собой хоть какое-то развлечение в тягомотине тюремной жизни. Судья дает слово защите. Юрий Соломонович лезет на свою шконку и возвращается одетым в белую сорочку, поверх которой накинут черный лапсердак.

– Откуда клифт, Соломон?

– Жена передала. Меня самого со дня на день в суд повезут. Итак. Высокий суд, многоуважаемые господа присяжные заседатели! (Сутулые зеки приосанились). У меня есть ряд вопросов к подсудимому. Вопрос первый. Вы обвиняетесь в убийствах в горах Крыма. Зачем вы туда поехали и с кем?

Сергей отвечает сбивчиво, волнение коробит губы, сушит глотку.

– Девушка одна упросила… отвезти ее в лес, помочь в раскопках. «Могила партизанки, завещание деда, помогите захоронить косточки». Егеря пришли – она стрелки на меня перебила. «Я не копала, я просто туристка». Ладно, думаю, зачем девчонку губить. Повели меня на заставу. А она осталась на стоянке и стала перед пацанами сиськами трясти, выпивать с ними, заигрывать, в общем, соблазнять, хотела приболтать там главного, Капранов его фамилия, и с его помощью вывезти из заповедника клад.