Крейг Оулсен - Первобытный страх

– Да, я слушаю.

– Девушка, вы забыли поставить оценку одному гиду…

Несмотря на похмелье, она моментально оживилась, услышав знакомый мужской голос… Это был Александр. Тот, чьё внимание было неожиданным, но безумно приятным.

– Я бы с удовольствием это сделала, будь ты у меня на виду во время отъезда.

Он усмехнулся.

– Признаюсь, я не ожидал, что вы так рано уедете… Особенно если учитывать ваше состояние. – Кате стало немного стыдно оттого, что в данный момент она так же, как и в прошлый раз, чувствует недомогание после вечеринки. – Если ты только что проснулась, я могу позвонить позже, – почувствовав осиплость в её голосе, предложил парень.

Девушка взглянула на часы. Они показывали 11:15.

– Вчера засиделись, а сегодня я с трудом глаза открыла. Но ты… ты не помешал, тем более уже реально пора вставать, – будто волнуясь, сказала она.

– Славно. Я только что прилетел в Москву и с удовольствием встретился бы с тобой вечером. Ты… как на это смотришь?

– Я не против.

– Хорошо, тогда я забронирую столик, и мы поужинаем.

– Отличная идея.

– Ну всё, договорились, – Алекс улыбнулся. – Как оформлюсь в гостинице, перезвоню.

– О’кей.

Как только он положил трубку, Катя тут же слезла с кровати и с ликующей гримасой запрыгала по комнате. Завидев свое отражение в зеркале, она резко остановилась, присмотрелась и протяжно произнесла:

– Вот это да-а-а. – Растрепанные волосы, мешки под глазами, непонятно как смытая косметика и помятая кожа на щеке были зрелищем не из приятных. – Надеюсь, к вечеру я успею…

В это время Алекс с основным потоком людей направился к выходу из аэропорта. Он пересек центральные двери, и к нему совершенно неожиданно подбежала женщина.

– Сынок, сынок, я так рада видеть тебя, – обнимая ошарашенного Александра, произнесла та. – Мне столько нужно сказать тебе…

Взгляд женщины был направлен прямо в глаза парню и выражал настоящую материнскую любовь.

– Мама? Я тоже рад, но ты должна находиться в больнице. Ты… – он поднял глаза, осматривая окружение, – сбежала?

– Это не имеет значения. Послушай, у нас мало времени…

Александр, понимая, к чему клонит его мать, решил оглядеться по сторонам более внимательно и тут же заметил припаркованный у тротуара фургон клиники. Двое крепких мужчин выходили из кузова и присматривались к прохожим.

– Я понимаю, тебе не нравится там, но благодаря специалистам ты идешь на поправку. Поэтому тебе, наверное, не стоило покидать клинику, – боясь как-то задеть, говорил он.

– Моё здоровье не зависит от их инъекций. Послушай меня, сынок, послушай внимательно и запомни: ни при каких обстоятельствах не спускайся, не думай даже соваться туда, иначе смерть тебе, родной мой. Запомни, что я говорю: не ходи туда с ними, – повторила она и, сомневаясь, что он её послушает, продолжила: – Вспомни мои слова, когда окажешься перед бездной земной. Пообещай, что вспомнишь.

– Мам, ты идешь на поправку, я это вижу, и тебя наверняка скоро выпишут… но только если ты перестанешь сбегать. Дай им помочь тебе.

– Это не имеет никакого значения. Ты должен мне пообещать! – настойчиво сказала она.

Александр опустил голову, затем медленно вновь поднял глаза на мать.

– Хорошо, мам, но ты тоже должна пообещать мне кое-что…

– Всё, что угодно, дорогой.

– Постарайся больше не сбегать…

В этот же миг Анну подхватили под руки два санитара. Смятение и стыд охватили Алекса, вызывая тошнотворное чувство предательства: он хорошо видел подкрадывающихся сотрудников клиники. Вдобавок ко всем мерзким ощущениям его поражал сам факт, что родную маму схватили двое мужчин и, крепко сжимая, поволокли к фургону. Ему хотелось раскидать этих амбалов в стороны, но он прекрасно понимал, что это всё во благо её же самой. Стиснув зубы, он проводил их до санитарной машины. Она не кричала и не сопротивлялась, а лишь смотрела на Александра, выискивая понимания в его глазах.

– Сынок, – почти прошептала она, оказавшись у фургона, – ты не должен спускаться туда.

– Я люблю тебя, мам, и обязательно скоро навещу. И постараюсь привести свою девушку, её зовут Катя, – торопя события, признался Алекс.

После произнесенного сыном имени взгляд матери моментально сменился на панический. И как только она хотела что-то выкрикнуть, дверь фургона резко захлопнулась, а оттуда послышался душераздирающий крик:

– Нет, нет! Отпустите меня! Он должен выжить!

Из машины вышел старший санитар и сразу заговорил с Александром: