Виктор Колесников - Пожиратели Миров

Хосе вошел в адмиральский салон. На одном из кресел развалился инквизитор Томас. На столе, сбившись в кучу, скользила посуда. Часть съестного и столовые приборы валялись на полу. Не пробив и четвертой склянки, святой отец принялся уплетать изысканные блюда. Капитан не мог долго находиться рядом с ним. «Бедные коки, – Хосе задумался о команде. – Настоящий ад сегодня творился на камбузе, где готовили кулинарные изыски этому троглодиту», – несмотря на мысли, капитан улыбнулся, пожелал приятного аппетита и занял место за столом.

– Я смотрю, вы не чтите морских законов?

– Очень даже чту, но пустой желудок вызывает тошноту. Чуть что – сразу приступ. Я решил есть каждые два часа.

– Необычный у вас организм. Зачем я вам понадобился?

– Я хотел обсудить одно важное дело. Тот матрос, уцелевший, его следует придать анафеме и сжечь.

– Я не могу так просто взять и убить человека, мои люди этого не поймут.

– Капитан, если нужны основания и вам мало воли и слова божьего, которое я гордо с достоинством несу людям, то я могу сказать следующее, – как оказалось, вывести Томаса из себя собеседнику ничего не стоило, – сегодня он пытался бежать! Этого разве мало?

– Для казни – мало.

– Капитан, безусловно, главный в этом гробу, кишащем крысами, – вы, но я бы хотел напомнить, что вы находитесь в моем подчинении и мою волю должны выполнять, – отец Томас разговаривал с набитым ртом, – а если нет, то едва корабль причалит к первой же испанской колонии, вы узнаете, что такое божья кара! Надеюсь, это понятно?

Дерзость этого святого заставила капитана незаметно для Томаса и его двух охранников потянуться к сабле. Два человека, охранявшие инквизитора, были крепкими парнями, но Хосе они показались некомпетентными телохранителями. Охранники стояли слишком далеко от инквизитора и не следили за движениями капитана. В распоряжении Хосе было два пистолета, из которых военный моряк мог убить зевак за мгновение, после чего медленно и с наслаждением вскрыть живот святого отца. Конечно, это был самый короткий путь на эшафот, так что Томаса придется потерпеть до окончания миссии, одним из организаторов которой был сам Филипп Четвертый.

– Я вас прекрасно понял. Жечь отреченных от церкви на корабле нельзя, я могу предложить два варианта. Первый – это повесить на рее, а второй – предать святому огню, но только на берегу. Как только высадимся на остров – сразу исполним вашу волю.

– Вот и замечательно. Я рад, что мы нашли общий язык, – после неприятной беседы капитан спешно покинул каюту.

Команда состояла из военных моряков, прибывших на Карибы из Испании. Эти храбрые люди не знали, что их ждет на тех берегах. Следовали военные моряки на остров для отлова диковинных, невиданных ранее зверей. Некоторые, те, что поумней, задумывались о присутствии инквизитора и подчиненных ему солдат. На корабле в самых темных и дальних помещениях, а потом и в кубриках, на палубе и даже на реях слышался шепот и разговоры команды. Паника среди команды распространялась очень быстро. Люди боялись неизвестного, а сплетни накаляли обстановку.

Хуго не был склонен к мятежам или бунтам и всегда вел себя весьма смиренно, но, когда среди моряков начали распространяться разговоры о том, что цель экспедиции – это не что иное, как спуск в ад, молодой человек смог пересмотреть свои жизненные принципы и стать одним из зачинщиков бунта. Цель экспедиции матросам была не просто непонятна, а казалась поистине чудовищной, и ни один из членов команды не хотел в угоду короля и церкви идти на верную и необратимую смерть. «Пусть лучше дома их будет ждать участь пирата – виселица, чем добровольно сквозь шторм и ураган под бравые песни прийти в дом дьявола. Нет уж, этому не бывать!» Хуго был молод и хотел жить в этом, пусть и не добром, но все же созданном для людей мире. Там, далеко, за шестью тысячами миль его ждали, а моряк обещал вернуться.

В солнечной Испании Хуго был не одинок. В маленьком, покосившемся на бок доме у моря жил отец. Иссохший, дрожащий, но все равно, как часовой, он каждое утро с надеждой, полными слез глазами, встречал своего единственного сына. Как только юноша открывает глаза и видит яркие желтые солнечные лучи, он думает о своем отце и о том, что, если не сможет вернуться домой, папа тоже умрет. Именно поэтому, невзирая на риск быть арестованным или даже убитым, матрос пробирался между днищевыми стрингерами прямо под настилом второго дна. Риск был взвешен, решение принято. Он оказался в обители плесени и шума бьющей воды о корпус по личной инициативе. Собрав единомышленников – большую часть команды галеона, не меньше двухсот пятидесяти человек, он предложил соратникам подробно расспросить пленного матроса, которого держали под стражей на самом нижнем ярусе трюма, где располагался балласт. Два стража, охранявших узника, были из числа личной охраны инквизитора. Через них к пленному морякам было не пройти. Посовещавшись, команда приняла решение добраться до темницы под полом. Путь этот был сложным, ведь двигаться приходилось в кромешной тьме, воздуха под настилом второго дна было очень мало, а места хватало едва проталкивать себя только вперед. Ползти Хуго пришлось на спине, чтобы потом, не вскрывая доски, можно было поговорить с заключенным. Для того чтобы вытащить юношу, к его лодыжке привязали веревку.